истории

Полвека назад умер архитектор Константин Мельников Вот семь безумных идей, которые он мечтал воплотить в жизнь: от центра сна на 4 000 человек до крутящегося памятника Колумбу

Источник: Meduza

50 лет назад умер Константин Мельников — звезда советской архитектуры, спроектировавший несколько десятков авангардных зданий. Если попытаться коротко описать работу Мельникова, можно сказать: в 1920-е — 1930-е он придумывал все, что касалось молодого советского строя. Клубы для рабочих, гаражи, дома-коммуны и даже первый саркофаг для мавзолея Ленина. Увы, творческую свободу ведущего советского архитектора быстро ограничили: в 1930-е Мельникова обвинили в «формализме» и фактически изгнали из профессии. К тому моменту в России и за ее пределами успели построить около 20 зданий по его проектам. По просьбе «Медузы» архитектурный журналист Ася Зольникова рассказывает о самых удивительных идеях архитектора, многие из которых он так и не смог воплотить в жизнь.

Большинство сохранившихся зданий Константина Мельникова находятся в Москве. Это его собственный знаменитый дом в Кривоарбатском переулке, гаражи, дома культуры, а также Ново-Сухаревский рынок — сейчас от него осталось только конторское здание, которое реставрируют. Еще один проект в Подмосковье — дом культуры Дулевского фарфорового завода у соснового леса; из-за разветвленного плана Мельников называл его «щупальцами в прекрасный бор».

За пределами России сохранился только один мельниковский проект — постамент для памятника военному Семену Козаку в украинском городе Коростень. В июле 2023 года местные власти распорядились демонтировать орден Ленина и советские надписи, но сам постамент и бюст оставили, несмотря на возмущение местных жителей. 

Но десятки проектов Мельникова не сохранились, так и остались на бумаге или изменились до неузнаваемости. 

Первый саркофаг Ленина

Пока Алексей Щусев, наставник Мельникова, проектировал первый деревянный мавзолей на Красной площади, сам Мельников занялся саркофагом — «кристаллом с лучистой игрою внутренней световой среды, намекавший на сказку о спящей царевне».

Чертежи и сам саркофаг выполняли в страшной спешке, материалов тоже не хватало. При расчетах Мельников ошибся, из-за чего первые стекла треснули; новые нашли только в легендарном дореволюционном ресторане «Яр». 

Вот как писал об этом сам Мельников: 

У мельниковского проекта был еще один недостаток: наклон стекол был таким, что в них отражались посетители. Саркофаг простоял в мавзолее до Второй мировой войны и эвакуации тела Ленина в Тюмень в 1941 году. В 1945-м его заменили на другой, по проекту Алексея Щусева и Бориса Яковлева.

Первый вариант долгое время считали утраченным, но десять лет назад его нашли в Музее Ленина в Горках; сейчас находится в коллекции Исторического музея. В 2022 году на выставке «Мельников/Melnikoff» в Музее архитектуры им. Щусева установили макет саркофага в натуральную величину. 

Комната для «золотых снов»

Работа над саркофагом помогла Мельникову получить участок в центре Москвы, в Кривоарбатском переулке, для собственного дома — эксперимента всей его жизни. В этой лекции директор Музея Мельниковых Анна Кистанова упоминает, что работа с телом Ленина повлияла на отношение архитектора ко сну: на эту тему он много общался с учеными и верил, что здоровый сон способен лечить. 

Поэтому спальня в доме Мельникова — это «капсула сна» для целительного отдыха. В ней спали все члены семьи. Туда разрешалось входить только в спальной одежде, оставляя все вещи и заботы за дверью. Из мебели первоначально были только кровати-пьедесталы, вырастающие из пола, а все углы комнаты, включая откосы окон, скруглены, чтобы там не скапливалась пыль.

Отделка спальни также отталкивала пыль: для этого Мельников покрыл комнату венецианской штукатуркой, которую до блеска отполировал воском и канифолью. Стены имели золотистый цвет — чтобы, как утверждал Мельников, «видеть золотые сны».

Сейчас золотую комнату можно увидеть только на эскизах — в 1941 году взрывная волна от снаряда выбила стекла, золотая штукатурка отсырела, а деревянными подиумами кроватей принялись топить супрематическую печь (ее тоже собрал Мельников).

Через десять лет архитектор заклеил стены спальни розовыми обоями в белый цветочек, а позднее их выкрасили в желтый цвет. Сейчас дом реставрируют, ему планируют вернуть оригинальную окраску. По последним данным, дом Мельникова должны восстановить к осени 2025 года, то есть к столетию постройки.

Целый город для отдыха 

Еще одна идея на тему сна возникла у Мельникова в 1929-1930 годы. Архитектор воплотил ее на конкурсе «Зеленого города» — места отдыха в Подмосковье. В проекте «СОНная СОНата» он предлагал построить двенадцать корпусов «Лаборатории сна», где одновременно могли спать четыре тысячи человек. В помещениях предполагалось поддерживать особую влажность и температуру, включать звуки природы и воспроизводить ароматы леса и трав, а также располагать кровати под «правильным» углом.

В профессиональ­ном сообществе тогда действительно обсуждали идею строительства подобных центров по всей стране, но в 1931 году проект закрыли из-за гонений на авангард. Мельникова вскоре обвинили в «формализме» — причем не кто-нибудь, а коллеги по цеху, в том числе его наставник Алексей Щусев.

Вот что Щусев писал о Мельникове в 1936 году: 

Гараж над Сеной 

По проекту Мельникова построили четыре гаража; все они находятся в Москве. Но самые первые гаражные проекты, которые в итоге не воплотились в жизнь, предназначались для Парижа, где архитектор прославился благодаря павильону СССР на Всемирной выставке 1925 года.  

Известно о двух проектах гаражей, выполненных по заказу парижской мэрии. Один — простой кубической формы. Второй более замысловатый: Мельников предлагал разместить многоуровневый паркинг на тысячу машиномест прямо на одном из мостов через Сену. Здание состояло из взаимно пересекающихся пандусов, поддерживаемых фигурами атлантов.

Автомобили, по замыслу автора, должны были двигаться по прямоточной системе, разработанной Мельниковым: парковочные места смещались относительно друг друга так, что машины могли бы въезжать и выезжать без использования заднего хода. Позднее он внедрил эту систему в Бахметьевском гараже, но она не сохранилась — сейчас в этом здании находится Еврейский музей. 

Тучерез на Красной площади вместо ГУМа. Стоянка для дирижаблей на Арбатской площади

Мельников проектировал не только отдельные здания, но и градостроительные планы; среди прочего предлагал футуристическую реконструкцию Арбатской площади. Это большая транспортная развязка в виде треугольника — такая форма, как считал архитектор, позволила бы рационально распределить потоки машин и людей. При этом горожане, по его замыслу, должны были перемещаться только по мостам и тоннелям. Открытую поверхность занимал всевозможный транспорт — в том числе дирижабли, которые должны были взлетать со специальной стоянки. 

Другой крупный проект Мельникова предназначался для Красной площади, где должны были разместить Наркомат тяжелой промышленности. На его эскизах небоскреб (или, как тогда говорили, «тучерез») с величественной лестницей вырастал на месте ГУМа. Здание насчитывало 41 этаж над землей и 16 подземных уровней в открытом котловане — таким образом возникало бы впечатление, что здание растет и вверх, и вниз. 

Конкурс проходил в два этапа. Во второй Мельникова уже не пропустили — комиссия сочла, что его проект выполнен в «трюковых, совершенно неоправданных композиционных приемах».

Крутящийся памятник Колумбу

Участвовал Мельников и в конкурсе на памятник Христофору Колумбу — в 1928 году его решили установить в Санто-Доминго, где, по одной из версий, похоронен первооткрыватель. Мельников создал конструкцию из двух поддерживающих друг друга конусов.

Нижний конус символизировал Старый Свет, а верхний — Новый. На их пересечении Мельников задумал расположить часовню с прахом Колумба.

Согласно эскизам, конструкция достигала 200 метров и при этом была кинетической — верхняя часть вращалась вокруг своей оси. Предполагалось, что в движение памятник приводит стихия: он наполняется дождевой водой и крутится за счет ветра, бьющего в лопасти на боковых стенках. Мельников писал об этом решении в пояснительной записке к проекту: 

Проект Мельникова не победил, но жюри отправило ему письмо, в котором сообщалось, что его работа вызвала наибольшее внимание и наибольшие споры. Первое место в конкурсе присудили проекту шотландского архитектора Джозефа Ли Глифа, но строительство множество раз откладывали.

Маяк Колумба, который в итоге возвели в Санто-Доминго, строили с 1986 по 1992 год в итоге по проекту доминиканского архитектора Теофило Карбонеля.

Павильон с «летящей» кровлей

После 1930-х Мельникова фактически отлучили от профессии. Во время войны он зарабатывал, складывая печи, а после войны преподавал в Саратове. По его проектам строили только очень небольшие сооружения — помимо упомянутого выше памятника в Украине он спроектировал интерьер Саратовского универмага, который не сохранился. 

Тем не менее Мельников до конца жизни занимался проектированием зданий. Незадолго до смерти он пытался принять участие в закрытом конкурсе на строительство советского павильона Всемирной выставки в Нью-Йорке 1964 года (но Советский Союз в том году так и не представил свой проект) — писал письма в ЦК и лично Никите Хрущеву. Мельникову так и не ответили, но проект он все-таки создал. Вот что архитектор писал о нем:

На следующую Экспо 1967 года в Монреале взяли проект архитектора Михаила Посохина; силуэт здания с «летящей кровлей» очень схож с проектом Мельникова, и для последнего это не осталось незамеченным — архитектор обиделся и потом говорил, что Посохин «изуродовал» его идею, спроектировав «павильон СССР киоском кондитерских изделий».