истории

40 лет назад родился Кирилл Толмацкий «Медуза» рассказывает историю музыканта, который отказался от подростковой славы Децла в пользу регги и андеграунда

Источник: Meduza

22 июля — 40 лет со дня рождения Кирилла Толмацкого. Вся Россия узнала его в конце девяностых под псевдонимом Децл, для многих до конца своей жизни (музыкант умер в 2019 году от остановки сердца) он им и оставался — несмотря на все попытки переизобрести себя. Толмацкий перестал сотрудничать с отцом, продюсером Александром Толмацким, еще в середине нулевых — и с тех пор его музыка стала интереснее и изобретательнее. По просьбе «Медузы» об удивительном пути Толмацкого рассказывает музыкальный критик Артур Гранд.

Предупреждение. В этом тексте есть одно матерное слово. Если для вас это неприемлемо, не читайте его.

Децл

В конце 1999 года Кирилл Толмацкий под псевдонимом Децл выпустил клип на песню «Пятница», который сразу же стал хитом на телевидении. Хип-хоп в России тех лет был субкультурой, а не мейнстримом — для узкого круга людей русскоязычный рэп стал единственной альтернативой вездесущей поп-музыке и востребованному року, энергичным уличным явлением. Массовый слушатель воспринимал жанр настороженно: россиянин афроамериканскую культуру тогда почти не знал. Влияли на отношение к ней и ультраправые маргиналы, которых эта субкультура выводила из себя.

Быть рэпером означало не только идти против музыкального течения и строить неожиданную самоидентификацию, но и подвергаться риску — человека могли избить за широкие штаны (впрочем, доставалось и рокерам). Хип-хоп тогда можно было услышать только на фестивалях Rap Music (самый масштабный прошел в 2000 году и собрал всего 10 тысяч человек — а еще толпу ультраправых, сдерживаемых милицией на входе в «Олимпийский») и Adidas Streetball Challenge или в клубах.

Именно в этот момент появляется Децл — 16-летний подросток и «по рифмам чемпион», читающий примитивные, но бодрые тексты. Писал их не он — над альбомом работали самые успешные музыканты и битмейкеры того времени (Лигалайз, Shooroop, DJ LA, DJ 108). Отец Децла и продюсер Александр Толмацкий вместе с бизнес-партнером Владом Валовым решили освоить новый для России музыкальный жанр и серьезно вложились в альбом Децла «Кто? Ты».

Пластинка разошлась тиражом более миллиона экземпляров. Децл получил множество призов, присоединился к объединению «Bad B. Альянс», снялся в рекламном ролике «Пепси, пейджер, MTV» — и даже выступил с Иосифом Кобзоном в телепередаче «Голубой огонек на Шаболовке». К началу нулевых российский рэп — уже не оппозиция мейнстриму, он и сам мейнстрим, коммерция.

Вокруг Децла появляются не только тысячи фанатов подросткового возраста, но и хейтеры. В рэп-сообществе не было ни одного человека, который относился к этому исполнителю хотя бы нейтрально. Раздражало примерно все: богатый отец, купленные авторы, плохие тексты, подражание Эминему в песне «Письмо», нелепый псевдоним. Но главное, в чем обвиняли Децла, — профанация рэпа. 

Децл был проектом, лишенным индивидуальности и прежде всего заточенным под рейтинги. Да, некоторые строчки из его ранних песен стали мемами («Что ты сделал для хип-хопа в свои годы?»), а композицию «Пятница» критики признали образцом жанра — музыкально и визуально она сделана будто по заветам продюсера Afrika Bambaataa, которого называли «крестным отцом хип-хопа». Музыка Децла тоже опиралась на четыре основных мотива: рэп, диджеинг, брейк-данс и граффити. Но молодой рэпер вдруг стал лицом российского хип-хопа, сам того не желая.

Aka

После второго альбома, «Уличный боец» (2001), Децл замолчал на три года — и в 2004-м выпустил работу «Aka Le Truk». Это был не просто очередной этап в карьере под новым псевдонимом — тогда Кирилл Толмацкий совершил персональную революцию: перестал сотрудничать со звукозаписывающей компанией своего отца и разорвал отношения с Владом Валовым. Расставшись со статусом звезды и коммерческим рэпом, он начал искать собственный голос. С отцом, который, по его словам, «пропагандировал секс, алкоголь и развратный образ жизни», он так и не помирился — об этом печальном сюжете подробно рассказал в своем фильме «С закрытыми окнами» журналист Роман Супер.

В «Aka Le Truk» тоже было несколько откровенно коммерческих песен («Потабачим», «Сучки»), но определяли его не они. В этой работе Le Truk впервые обратился к стилю регги и философии растафари, отпугнув своих старых фанатов и повернувшись к андеграунду. Все тексты он уже писал сам, а некоторые довольно уверенно читал на английском.

Примечательно то, что именно тогда еще неопытный раста-музыкант сочинил свою самую известную регги-песню «Legalize». Клип в 2004 году запретили к показу на телевидении из-за пропаганды наркотиков, но композиция стала хитом. Легализация марихуаны — важнейший вопрос для раста-культуры, за который цепляются многие представители жанра. Le Truk же написал не просто типичную оду траве, как делали другие представители жанра, он выдвинул радикальное и обаятельное в своей инфантильности предложение: «Давайте вместе легализуем тему». При этом записал он его не в одной из стран, перечисленных в песне (поразительный интернационализм для российского хип-хопа), а в России, где в середине нулевых употребление наркотиков строго преследовалось.

На альбоме есть несколько скитов из ямайского фильма 1978 года «Рокеры», где снялись многие ключевые рутс-регги-музыканты. Это подмигивание тем, кто глубоко в теме, — вряд ли даже самые отчаянные синефилы видели эту низкобюджетную раста-интерпретацию «Похитителей велосипедов» Витторио Де Сика. Один из скитов переходит в бодрую дэнсхолл-песню, прочитанную на языке патуа. В ней Le Truk критикует «Вавилон» (то есть западный колониализм и присущее ему сознание), прославляет бога Джа, вдохновенно напоминает о веками угнетаемой Африке. Все это звучит, скорее, номинально, без адаптации к российским реалиям — здесь английский язык становится для Толмацкого эзоповым и единственно возможным для артикуляции взглядов и идей, разделить и понять которые готовы единицы на его родине. 

Став независимым музыкантом, Le Truk столкнулся с новыми для себя сложностями. В одном из интервью он назвал то время самым тяжелым: негде было жить и нечем было кормить семью. При этом он упорно продолжал искать свое музыкальное «я».

На следующих двух альбомах, прошедших уже почти совсем незаметно для большой аудитории (например, «MosVegas 2012» даже не поступил в массовую продажу и распространялся только на концертах или через интернет), Le Truk записал фиты с главным петербургским андеграундным рэпером Смоки Мо, а также с Ноггано (Василия Вакуленко широкая публика тогда только узнала). Биты Толмацкого в те годы стали жестче, инструментал — мрачнее, продакшен — злее. Москва предстала на «MosVegas 2012» порочным Вегасом, где продолжалась «вавилонизация» самого города и его жителей.

И если в треке «Сладкий туман» цепляешься прежде всего за флоу раннего Смоки Мо, то главное в композиции «Лед» на альбоме «Здесь и сейчас» — семпл из песни «Мы — лед» «Гражданской обороны». Строчка в припеве «Мы лед под ногами майора» сшивает абстрактные куплеты Толмацкого и Смоки и указывает на конкретного виновника наступления темных времен — собственно, майора. Оммаж Толмацкого Летову выглядит совсем неслучайным, если вспомнить, что у последнего есть песня «Сафари» с рефреном «Джа Растафари» (лидер «Гражданской обороны» признавался, что любит регги и часто слушает эту музыку). 

Самая характерная для Le Truk песня с альбома «MosVegas 2012» — «Нас объединяет Джа». Это очень плотный раггамаффин, где выкристаллизовывается флоу музыканта. Вероятно, свою подачу и образ Толмацкий перенял у мировой звезды дэнсхолла Дэмиана Марли (например, для шоу «Мясорубка» Le Truk зачитал текст под инструментал его хита «Road to Zion» и регулярно включал его в свои плейлисты). Не самые хитрые прямолинейные куплеты, критикующие социальное неравенство, зависимость зрителей от телевизора, загрязнение планеты и, конечно, «Вавилон» он укладывает в три-четыре рифмы и растягивает голосом на манер Марли.

При этом Толмацкий не был чужд и традиций российского регги — в десятых он познакомился и выступил вместе с фронтменом Jah Division Герой Моралесом, отечественным гуру этого стиля. Есть запись, где Le Truk в одном из клубов читает текст из песни «Legalize» под, вероятно, лучшую песню Моралеса «Cubana». Так гимн марихуане соединился с недвусмысленным предложением по ее использованию. 

Le Truk

В 2014 году Le Truk выпустил примечательный сингл «Шкаф». В нем музыкант вроде бы снова обратился к любимой растафарианской теме, но звучала она совсем иначе. Трэп-стиль, тревожный современный саунд, жесткая подача контрастировали с семплом в начале песни, где детские голоса из рекламы сока радостно говорили о витаминчиках и апельсинчиках. Год аннексии Крыма, Вавилон не пал, а стал еще более угрожающим — и Le Truk решает буквально зачитать инструкцию, как культивировать траву (в шкафу можно сохранить самое дорогое, то, что еще не отжало хищное государство). Не факт, что в жанре регги вообще была когда-либо записана другая такая же апокалиптическая песня, посвященная марихуане. 

В этом же году музыкант выпустил потрясающий альбом «Dancehall Mania», который навсегда останется идеальным образцом российского регги. Le Truk записал его на Ямайке с местными исполнителями. Все песни звучат на диалекте патуа, за исключением последней русскоязычной композиции — при определенных условиях этот альбом мог бы претендовать и на международное внимание. В России, оставшись практически незамеченным для большой аудитории, эта работа встала в один ряд со знаковыми регги-явлениями — группой «Комитет охраны тепла», соединявшей карибское звучание с отечественной хтонью, отдельными песнями Jah Division, альбомом «Аквариум in Dub», записанным вместе с пионером даба Ли Скрэтч Перри, феноменальной «Сукой любовью» недолго просуществовавшего коллектива «Михей и Джуманджи».

Le Truk окончательно утвердился в роли независимого самобытного музыканта, работающего на территории рэпа, трэпа, регги, дэнсхолла, фавела-фанка в середине десятых. Он достиг удивительного уровня творческой свободы — выступал в небольших клубах и на драм-н-бейс-вечеринках, фактически став человеком-саундсистемой. Толмацкий критиковал новую рэп-школу (хотя и обращался к ней в своей музыке), периодически ругался то с Бастой, то со Скриптонитом, то с Оксимироном, но все равно дистанцировался от российского рэпа с его стримами, батлами и новым звуком. В своих интервью Le Truk много рассуждал о морали и порой звучал как консервативный проповедник, что, опять же, говорило о его глубокой привязанности к раста-культуре, где патриархальность выражена довольно ярко. 

Одновременно с этим позднее творчество Толмацкого пропитано критикой в сторону власти. В песне «Пробки, стройка, грязь» (2015 год) Le Truk агрессивно читал:

В своих интервью он откровенно высказывался против путинизма, хотя и признавался, что оппозиции тоже не доверяет. Как-то Le Truk рассказал, что отказался идти в программу к Навальному, но не смог объяснить почему.

Ему не хотелось заключать политические или музыкальные альянсы с кем бы то ни было — он в целом не доверял любой власти. Вероятно, он согласился бы с формулировкой, отсылающей к одной знаменитой регги-песне, — «Деньги — это придуманный способ обмана, для растамана деньги — марихуана». На альбоме «Неважно, кто там у руля» (2018), оказавшемся для него последним, этой теме посвящена композиция «Красно-синие огни»:

Возможно, это и не самый умелый текст, но мало кто из российских рэперов (не считая Noize MC и Фейса) так говорить о государстве.

Децл aka Le Truk умер от остановки сердца 3 февраля 2019 года, ему было 36 лет. Мнения по поводу его творчества и сегодня остаются полярными. Но сложно спорить с тем, что Кирилл Толмацкий прошел неординарный музыкальный путь, совместив в себе не просто разные, а противоположные образы.

Децл фактически поставил российский рэп на коммерческие рельсы — вероятно, большинство людей помнят его именно таким. В одном из интервью он сказал, что так и не смог принять свое раннее творчество.

Единицам в мире удалось расколоть свои попсовые доспехи (вспоминаются Скотт Уокер или Talk Talk). Обычно все происходит наоборот: мейнстрим поглощает эксперимент и андеграунд. Вероятно, рэпер Le Truk так и не научился писать сложные образные тексты, но все же вошел в историю российского хип-хопа и регги благодаря своему феноменальному упорству.