разбор

С 2014 года нефть не была такой дорогой, как сейчас. Как (странным образом) на это повлияли планы перехода к зеленой энергетике? И что это даст России?

Источник: Meduza

Цена нефти марки Brent на этой неделе впервые с 2014 года превысила отметку 83,5 доллара за баррель. С того момента, когда нефть технически ничего не стоила (или даже имела отрицательную стоимость), прошло всего полтора года. Нынешний высокий уровень, вероятно, еще не предел: например, 13 октября Владимир Путин сказал, что подорожание нефти до 100 долларов за баррель в ближайшем будущем «вполне возможно». Трейдеры согласны с Путиным: на рынке активно покупают опционы на 100 долларов за баррель в 2022 году. А некие трейдеры купили (на большую сумму) опционы на невиданные до сих пор 200 долларов за баррель на декабрь 2022 года. Разбираемся, откуда взялись ожидания таких цен и что это значит для будущего России и мира.

Почему растут цены на нефть?

Если коротко, то в мире добывают мало нефти (намного меньше, чем перед началом пандемии коронавируса). Появились сомнения, что добычу вообще удастся восстановить до предпандемийного уровня в ближайший год, как это планировалось ранее. При этом в мире начался энергетический кризис (в основном он проявляется резким ростом цен на газ и уголь). Трейдеры опасаются, что в условиях такого кризиса спрос на нефть будет расти, а удовлетворить его будет нечем.

Чтобы понять, почему так случилось, нужно вспомнить, как начало пандемии полтора года назад ударило по нефтяному рынку.

Однако прогноз об избытке предложения оказался ошибочным. 

Во-первых, летом стало ясно, что в мире в ближайшие месяцы может образоваться огромный дополнительный спрос на нефть. Дело в том, что цена на природный газ в Европе и Азии впервые за десятилетия превысила цены на нефть (если сравнивать их в единицах энерговыделения). Если перевести газ (по энерговыделению) в условные баррели нефти, то баррель газа стоил бы в середине октября около 190 долларов. Это может привести к переориентации с потребления газа на нефть и нефтепродукты везде, где это возможно. Аналитики инвестбанка JP Morgan считают, что в ближайшие месяцы этот переход увеличит спрос на нефть на гигантскую величину: от 750 тысяч до 2 миллионов баррелей в день.

Во-вторых, летом же выяснилось, что большинство стран ОПЕК+ не могут нарастить добычу даже в соответствии с теми квотами, которые они сами утвердили. При этом спрос на нефть может вырасти намного быстрее, чем считалось ранее, из-за мирового энергетического кризиса, который сначала накрыл рынок природного газа.

Вероятно, главная причина недоинвестирования в добычу — неопределенность, связанная с объявленным политиками переходом мировой экономики к зеленой энергетике. Даже крупнейшие частные нефтяные компании мира теперь инвестируют в возобновляемые источники энергии наравне с будущим расширением нефтедобычи (или даже охотнее). 

Если мировая экономика действительно начнет отказываться от ископаемого топлива с той скоростью и рвением, что планируют политики разных стран, то пик потребления нефти скоро будет достигнут, после чего начнется резкое падение спроса. А значит, инвестировать в новые проекты по добыче нет никакого смысла. 13 октября об этой проблеме высказался Путин. «Если прекратятся инвестиции в новые месторождения и перспективную добычу нефти, рынок неизбежно столкнется с масштабным критическим дефицитом в самом ближайшем будущем. Мы уже наблюдаем кое-что похожее», — сказал он. 

А в чем проблема? Может, лучше побыстрее перейти к зеленой энергетике и отказаться от нефти?

Проблема в том, что, как признает главный планировщик зеленого энергетического перехода — Международное энергетическое агентство (МЭА), — переход этот может стать «беспорядочным». 

13 октября МЭА выпустило новую версию плана энергетического перехода. Он почти полностью посвящен тому, как достичь амбициозной цели: прийти к нулевым выбросам парниковых газов к 2050 году. Только это позволит ограничить глобальное потепление полутора градусами Цельсия по сравнению с доиндустриальной эпохой. План с такой целью заказали агентству организаторы глобальной конференции по климату, которая пройдет в ноябре в Глазго. Заказчики (политики и климатологи) считают, что только такая скорость перехода позволит избежать катастрофических последствий для климата, населения и экономики.

МЭА рассматривает три сценария:

При этом оба этих сценария потребуют новых инвестиций в нефте- и газодобычу для того, чтобы избежать масштабного дефицита энергии в ближайшие десятилетия (из-за отказа от угля при одновременном росте мировой экономики, а вместе с ней и спроса, который зеленая энергетика не сможет удовлетворить). Пик потребления нефти будет достигнут только в середине следующего десятилетия, последующее снижение спроса будет очень незначительным, а потребление природного газа будет расти вплоть до 2050 года.

Наконец, третий сценарий («Нулевые выбросы к 2050 году») составлен так, что в нем заведомо выполняется главная цель: повышение температуры не более чем на 1,5 градуса к 2050 году с последующим ее снижением. В сценарии рассматривается то, что нужно сделать для достижения цели во всем мире. Эксперты делают вывод о том, что сценарий потребует усилий и жертв совершенно другого масштаба, нежели в первых двух сценариях. Нужно будет заставить мировую энергетику и транспорт отказаться от ископаемого топлива уже в ближайшие годы. Сейчас сложно представить, что такой сценарий будет реализован, поскольку он потребует:

Но и тогда новых «чистых» мощностей все равно будет хронически не хватать. Поэтому потребуются меры по экономии энергии, которые сделают жизнь людей хуже, чем она есть сейчас.

Трудно представить, что население многих стран согласится на такие ограничения сейчас. Конечно, если природные катастрофы, связанные с изменением климата, участятся, то людям придется выбрать тотальную экономию энергии как наименьшее из зол. Но пока перспективы такого быстрого перехода к зеленой энергетике кажутся неочевидными.

Это значит, что новые проекты по добыче нефти и газа еще могут понадобиться. И если не инвестировать в них сейчас, то мир в случае «беспорядочного перехода» может погрузиться в энергетический кризис и длительный период сверхвысоких цен на нефть и другие источники энергии. В то же время, если мир продолжит вкладывать в добычу ископаемых источников энергии и предприятия, их использующие, то это сделает переход к нулевым выбросам затруднительным, считают эксперты МЭА.

«Чрезвычайно обнадеживающее развитие чистой энергетики в мире наталкивается на упорное сопротивление энергосистем, использующих ископаемое топливо», — объяснил коллизию исполнительный директор МЭА Фатих Бирол.

Как высокие цены на нефть отразятся на России? Мы станем богаче?

Бюджет России точно получит нефтяные и газовые сверхдоходы. Вопрос, как они будут потрачены. Согласно бюджетному правилу, Фонд национального благосостояния, куда попадают сверхдоходы, должен тратить излишки (сверх общей суммы в 7% ВВП), например, на инфраструктурные проекты. Сейчас в фонде собрана сумма свыше 12% ВВП. Однако инвестиции даются бюджету тяжело. Теперь правительство и Кремль предлагают повысить размер «нерасходуемой» части фонда до 10% ВВП (официальная причина — стране нужен резерв большего размера на случай отказа мира от нефти в результате энергетического перехода). То есть значительная часть сверхдоходов будет вложена в иностранные ценные бумаги, как того требует бюджетное правило. Так что повышение цен на нефть вряд ли приведет к существенному ускорению роста экономики.

Однако часть сверхдоходов все же дойдет до граждан в виде социальной помощи: так уже было перед выборами в Думу в этом году, когда Путин поручил правительству выдать единовременную помощь пенсионерам и военным. Но и в этом случае часть помощи может быть съедена ростом инфляции в России, связанным с подорожанием продовольствия во всем мире (которое, в свою очередь, в том числе вызвано ростом цен на газ и нефть).