истории

«Сотрудники колонии говорили, что собираются мне мстить» Интервью адвоката Ирины Бирюковой. Она передала журналистам видео с пытками в ИК-1, а теперь уехала из России

Источник: Meduza

20 июля «Новая газета» опубликовала видеоролик, на котором видно, как сотрудники колонии ИК-1 в Ярославской области в течение десяти минут пытают заключенного Евгения Макарова. Это видео журналистам передала Ирина Бирюкова, адвокат Макарова; 23 июля стало известно, что она уехала из России из-за угроз в свой адрес. Корреспондент «Медузы» Ирина Кравцова поговорила с Бирюковой.

— Как к вам попало видео пыток?

— Оно попало ко мне в начале июля от моего источника. А как я его получила, не скажу — адвокатская тайна.

— У вас есть предположения, зачем оперативники его сняли?

— Вообще, по правилам и по закону они должны носить видеорегистраторы в колонии на нагрудном кармане и записывать все, что происходит. В большинстве случаев они ничего не записывают, а если запись и ведется, то они ее не сохраняют. Когда у них запрашивают видео, они ссылаются на то, что видеорегистратор не работал.

Мы сами очень удивлены, что такой видеоролик они записали и сохранили. Либо они самонадеянные, либо не очень умные, либо подумали, что раз такое количество коллег принимает участие в этом безобразии, то они друг друга покроют и запись никуда не может утечь. А она вот взяла и ушла.

— Ролик, который опубликовала «Новая газета», длится 10 минут. К вам в руки он попал в таком виде или вы его сокращали?

— Да, ко мне он попал таким. Я расспрашивала Евгения [Макарова] о том, было ли в тот день еще что-то, чего на видео нет, но он не помнит — из-за того, что четыре раза во время избиения терял сознание.

— В какой момент вы решили предать запись огласке?

— Сразу же после просмотра. Было понятно, что одна я просто с этим не справлюсь.

— А вы пытались самостоятельно связаться с Ярославским управлением ФСИН?

— Нет, я поняла, что рассказать об этом видео оперативникам — это как волкам принести овцу. Под овцой я понимаю само видео.

— Вы общались с Макаровым после того, как видео было опубликовано?

— Нет, в последний раз я общалась с ним незадолго до того. Мы все обсудили, и он дал согласие на публикацию. Он очень обрадовался, что видео сохранилось, и попросил только о том, чтобы мы скорее его опубликовали.

— Вы понимаете, почему обвинения предъявили только шести людям из тех семнадцати, кто участвовал в пытках?

— Пока я разговаривала сейчас с вами, мне пришло сообщение, что уже восьми. (Официальных сообщений об этом не поступало; Следственный комитет заявлял о задержании шести человек — прим. «Медузы».) Я думаю, дело в том, что после официального объявления о задержании они должны решать вопрос с арестом, то есть будут арестовывать или нет. Если Следственный комитет говорит, что собирается их арестовывать, то они должны выходить в суд. Суд физически не сможет рассмотреть 12 дел за день. Поэтому они сейчас дают такую дозированную информацию об арестах.

— Почему вы решили уехать из России?

— Я не хотела уезжать, но это решение мы приняли коллективно. Дело в том, что безопасность моей семьи, сотрудников фонда «Общественный вердикт» и журналистов «Новой газеты» требовала этого. Поэтому я с семьей уехала из России вечером следующего дня после публикации этого видео.

— Вам угрожали?

— Напрямую, конечно, нет. Все же понимают, что это было бы уже слишком. Я ведь сразу предала бы огласке угрозы и требования. Но мой источник в Ярославской области, с которым я работаю уже год и который ни разу не дезинформировал меня, сообщил мне, что сотрудники, которые участвовали в избиении, и даже часть других сотрудников колонии говорили о намерении мстить — в том числе мне. Говорили, что «Общественный вердикт» — враг и все такое. Я донесла эту информацию до сотрудников нашего фонда, и мы приняли решение, что я пока должна уехать.

Я сразу сменила номер телефона и приняла некоторые меры безопасности — не хотела бы рассказывать, какие именно.

— Надолго вы уехали из России?

— Я надеюсь, что нет. Планирую лично еще поучаствовать в этом деле в качестве защитника Макарова. Мое отсутствие в России никак не повлияет на участие в этом деле.

— Вы рассказывали о том, что попросили защиты у государства. Рассчитываете, что вам помогут?

— Да. В эти выходные я направила заявление на имя [председателя Следственного комитета РФ Александра] Бастрыкина о предоставлении государственной защиты мне и моей семье. Пока мой вопрос не будет рассмотрен, мы с семьей не вернемся. Но я думаю, что нашу просьбу рассмотрят быстро, потому что тут требуются срочные меры. Возможно, нам предоставят охрану, переезд в другой регион со сменой документов.