истории

Почему «Игра престолов» — феноменальное шоу, навсегда изменившее наши представления о сериалах

Источник: Meduza

16 июля на канале HBO начался седьмой сезон «Игры престолов», самого популярного сериала современности. В России его можно смотреть с 17 июля в онлайн-сервисе «Амедиатека». Накануне российской премьеры кинокритик Егор Москвитин размышляет о феномене «Игры престолов», сумевшей изменить современное телевидение и сериальную индустрию.

Согласно легенде, «Игру престолов» преподнесли каналу HBO как «„Клан Сопрано“ в Средиземье» — именно в удачно выбранных пропорциях Сопрано и Средиземья и видится причина успеха этого сериала. В 2011 году, в самом первом сезоне, фэнтези еще было немного — между ним и реалистичной средневековой обстановкой в буквальном смысле была проведена граница. От ходячих мертвецов с голубыми глазами — белых ходоков — большинство героев отделяла Стена на севере. А от драконов их берегло Узкое море — так что история Дейенерис Бурерожденной развивалась вдали от основных событий.

2011 год определенно был не самым удачным моментом для запуска эпического фэнтези; эталоном драматургии тогда считались сериалы «Во все тяжкие» и «Безумцы» — психологически достоверные и аккуратные в вопросах проработки эпохи. Визитной карточкой канала HBO в то время являлись не драконы, а «Подпольная империя» Мартина Скорсезе, телевизионный аналог «Крестного отца». На AMC, впрочем, уже шли в каком-то смысле фэнтезийные «Ходячие мертвецы» — главный конкурент «Игры престолов» на протяжении последующих шести лет.

Телеканал HBO рисковал с экранизацией книг из цикла «Песнь льда и пламени» Джорджа Мартина еще и потому, что между кинематографом и телевидением в конце нулевых была проведена очень четкая черта. Эпическое повествование в XXI веке почти целиком было отдано на откуп кино: «Гарри Поттер» стартовал вместе с «Властелином колец», затем вышли «Хроники Нарнии» и «Золотой компас». Телевидение же держало курс на психологизм. Главное достижение «Игры престолов» — в стирании этих границ; но чтобы преуспеть, сериалу пришлось действовать очень осторожно.

В первых сезонах «Игры престолов» героев средневекового фэнтези наделили чертами и чувствами, столь понятными современному зрителю — страх за свое положение и свою жизнь; безволие и малодушие; конформизм и неспособность прощать. Персонажей, следующих рыцарскому кодексу чести, или ссылали на Стену, или методично уничтожали: голова Неда Старка еще не успела упасть в корзину, а самые проницательные зрители уже поняли, что перед ними не «Властелин колец», а история про негодяев, убийц и лжецов. Когда к Неду присоединились жена и сын, сомнений не осталось ни у кого. И, кажется, именно в тот момент «Игра престолов» стала по-настоящему близка аудитории: ассоциировать себя с маленьким, неидеальным человеком всегда легче, чем с безупречным героем. Причем легче — не значит безопаснее: исследовать мотивации жителей Вестероса иногда по-настоящему страшно.

Но с каждым годом бюджеты росли, зрители начали относиться к фэнтези все благосклоннее, а потребность соответствовать духу и букве книг становилась острее. К финалу шестого сезона могло показаться, что «Игра престолов» нарушает собственные законы. Раньше зритель жил в напряжении от того, что симпатичный ему персонаж может в любой момент умереть — причем не в масштабной битве, а в потасовке в трактире или на горшке. Теперь герои стали возвращаться с того света, а счастливые развязки посыпались как из рога изобилия и начали походить на голливудские клише. Всадники из Речной долины спасли гибнущее войско Джона Сноу. Без вести пропавшая Дейенерис спасла своих подданных, осажденных Сынами Гарпии. Леди Бриенна спасла Сансу Старк, когда ту уже настигли головорезы-Болтоны. Теона и Яру спас попутный ветер. Джона Сноу — маленькая девочка Лианна Мормонт. В «Игре престолов» все чаще используется принцип «Deus ex machina» («Бог из машины») — чудесной развязки любой непонятной ситуации. Хотя до этого шоу убедительно доказывало, что Бога — как гаранта высшей справедливости для героев и силы, которая в случае чего придет на помощь, — в нем нет.

Этот разворот — от психологической достоверности к сказочности — кажется, никого не расстроил. К тому же сериал обогнал книгу, никто не знает, что будет дальше: в любой момент седьмого сезона привычный зрителям ад может вернуться. Бран замерзнет за стеной, Джона съедят драконы Дейенерис, сама Дейенерис подцепит какую-нибудь болячку, а Серсея будет жить долго и счастливо вопреки пророчеству Мэгги-Лягушки. Непредсказуемость «Игры престолов» защищает сериал от любой критики, а его неоспоримые достоинства давно выражаются в цифрах — в миллионах новых подписчиков HBO; в бюджете батальных сцен и продолжительности их съемок; в количестве стран, куда проданы права на показ; в весе завоеванных «Эмми» и в сотнях актеров.

А еще — в экранном времени актрис, у которых есть реплики. Кинофестиваль в Торонто (TIFF) на днях разослал пресс-релиз, рассказывающий о положении женщин в индустрии. Из 250 самых успешных фильмов прошлого года лишь 7% сняты женщинами-режиссерами. Только в 29 из 100 лучших фильмов присутствует главная героиня — а среди персонажей, у которых есть реплики, женщины составляют лишь 32%. В «Игре престолов» этот дисбаланс давно устранен (вместе с полюбившимися зрителю постельными сценами, добавят скептики), а сильных героинь можно перечислять с той же страстью, с какой Арья Старк читает список своих жертв. Арья, Серсея, Санса, Бриенна, Дейенерис, Олейна, Эллария, Лианна, Мелисандра, Миссандея, Яра, Мира — и наверняка кто-то еще.

И то, что список этот так велик, — победа не только для женщин. До «Игры престолов» большие романы почти всегда экранизировали в формате мини-сериалов. Во-первых, считалось, что зритель не в состоянии годами удерживать в голове сотни героев и тысячи причинно-следственных связей. Во-вторых, для продюсеров было бы настоящим финансовым и логистическим кошмаром из года в год привлекать на проект огромное количество актеров — особенно звездных. Несчастный канал CBS не может справиться с семеркой комиков из «Теории большого взрыва» — что уж говорить о целом профсоюзе из Вестероса?

Однако «Игра престолов» рискнула шагнуть на эту территорию и дала зеленый свет самым смелым идеям. Благодаря ей сегодня любой канал считает своим долгом сконструировать вселенную, которая будет кормить его десятилетиями. Большинство попыток провалятся, на поиски нового хита потратят миллиарды, но зрителю будет интересно как никогда. У Starz есть «Американские боги», Netflix готовит сериал по «Ведьмаку», постоянный автор канала AMC Роберт Киркман работает над «Хрониками Амбера», а HBO связывает большие надежды с фантастическим «Миром Дикого Запада».

Благодаря «Игре престолов» с фэнтези случилось то же, что и с Джоном Сноу. Оно воскресло — но вернулось с того света чуть иным. Теперь задача сериала — не угробить его снова. Ведь Джон Сноу ясно дал понять Красной Жрице: «Второй раз я назад не хочу».