истории

«Это территория Путина» Россияне, уехавшие в Сербию из-за войны, попали в новую ловушку: их преследуют местные власти и спецслужбы РФ. Репортаж Лилии Яппаровой

Источник: Meduza

You can read a brief summary of this story in English here

В этом тексте есть мат. Если для вас это неприемлемо, пожалуйста, не читайте его.

20-летний российский эмигрант Илья Зернов до сих пор уверен: в январе 2023 года он замазал краской лицо Владимиру Путину.

Сразу после начала полномасштабного вторжения Зернов уехал в Сербию. Там он с удивлением обнаружил, что многие местные жители поддерживают действия российских властей: например, по всему Белграду виднелись граффити с большими черными Z. Илья принялся по ночам закрашивать их.

Вскоре он заметил особенно возмутительный мурал: на торце дома в одном из спальных районов кто-то нарисовал нескольких мужчин, позирующих на фоне веера из автоматных дул. Зернову показалось, что это Путин, Кадыров и Пригожин (как позднее убедилась «Медуза», в действительности это были портреты участников войны рангом пониже — трех командиров ЧВК Вагнера; впрочем, нарисованы они настолько плохо, что принять их можно за кого угодно).

Слоган «Украине — смерть» под этими фигурами окончательно «взорвал мозг», говорит Илья. Он пришел в такую ярость, что отправился закрашивать граффити прямо посреди дня — и нарвался на жильцов дома. Как выяснилось, они присматривали за муралом. Кто-то из них заметил активиста из окна своей квартиры.

Разбираться с Зерновым из дома выскочили трое мужчин, вооруженных палками. Они схватили Илью и оттащили его на лавку. Потом начали кому-то звонить. Когда из-за угла дома быстрым шагом вышел человек буквально с лицом Владимира Путина, Зернов решил, что сходит с ума. «Я даже в полицию потом долго не хотел звонить, — вспоминает он в разговоре с „Медузой“. — Просто не знал, как буду им все это объяснять».

Человек приблизился, и стало ясно, что на нем маска Путина (что не сделало сцену более реалистичной). Он с размаху ударил Илью по голове. Позже врачи установили, что ему пробили барабанную перепонку. Оглохнув и оцепенев, Зернов с трудом сфокусировал взгляд на острие направленного на него ножа: «Черный такой, складной. А пырнут меня им, не пырнут, я не понимал».

«Ахмат — сила! — вдруг по-русски и c сильным акцентом — но не кавказским, а сербским — произнес мужчина. Он поводил перед носом у Зернова ножом; в другой руке у него обнаружился кастет: — Я чеченец. Извиняйся!»

Когда Зернов отказался просить прощения, «Путин» заметно удивился и снова ударил активиста. По-видимому исчерпав свой русский, он перешел на жесты: задрал на себе куртку, показал футболку с белой буквой Z, угрожающе ударил кулаком в ладонь. А потом открыл на своем телефоне гугл-переводчик и написал в нем одну фразу: «Ты заложник — делай, что тебе говорят».

Затем мужчина в маске кому-то позвонил. Внимательно выслушал рекомендации, следом обменялся сообщениями. Закончив разговор, показал Зернову переписку в телеграме — несколько фраз на чистом русском там явно были оставлены для Ильи: «Зачем ты сюда приперся, молокосос, наслушавшийся западной пропаганды? За испорченную стену придется отдать 500 евро» (отправитель сообщений был записан как «Сергеj Рус», обратил внимание Зернов).

После этого, обхватив Илью за талию, нападавший сделал с ним селфи. Тканевая маска с лицом российского президента была ему как будто немного велика, но своим маскарадом он очевидно наслаждался. А в ответ на просьбы Зернова представиться только смеялся и называл себя Путиным.

Пока Илью били и допрашивали — все это происходило прямо во дворе, — Зернов пытался запоминать все, что помогло бы ему потом опознать человека в маске. Например, хорошо рассмотрел его смартфон — андроид с тремя камерами, расположенными вертикально, и с выпуклой наклейкой в виде сербского герба на задней крышке.

Когда из-за облаков выглянуло солнце и перфорированную маску просветило насквозь, Илье удалось рассмотреть мужчину. Несколько дней спустя, разыскав и изучив соцсети других нападавших (они, в отличие от «Путина», своих лиц не скрывали), Зернов понял, что его избил Миша Вацич, лидер местного движения «Сербские правые» — того самого, которое и сделало граффити с командирами Вагнера (и множество других рисунков в поддержку России и войны). «Они ведь так и говорили, что это их муралы. Их район», — вспоминает Илья.

* * *

Встретив корреспондента «Медузы» в Белграде, Миша Вацич предлагает экскурсию по району — тому самому, где избили Илью Зернова. Помимо вагнеровцев, которых пытался закрасить активист, на окрестным домах нарисованы Путин, Трамп и погибший в Донбассе Моторола — все граффити Вацич оплатил «из собственного кармана»: «Чтобы мой сын шел домой — и видел эти лица».

Сфотографироваться для «Медузы» Вацич решает именно на фоне граффити с Моторолой. Скинув пальто и оставшись в деловом костюме, он выглядит почти респектабельно. Портят картину только брызги черной краски на глазах, щеках и под носом донбасского полевого командира (это тоже работа Зернова: однажды ночью, еще до нападения пророссийских активистов, Илья пытался дорисовать к портрету Моторолы гитлеровские усы — но в баллончике закончилась краска).

«Одна славянская душа!» — говорит Вацич, указывая поочередно то на себя, то на корреспондента «Медузы». Всего полтора года назад, весной 2022-го, Вацич официально баллотировался в президенты Сербии — а необходимые для выдвижения подписи отвозил в Центризбирком на машине с символом Z и размахивая из окна российским флагом. На тех выборах он оказался последним, но, кажется, совсем не расстроился.

Вскоре Вацич как «международный наблюдатель» уже участвовал в «референдумах» о присоединении украинских территорий, оккупированных Россией во время войны. Об этом «путешествии», полностью оплаченном российской стороной, активист вспоминает с восторгом: «Я побывал в Волгограде, Ростове, Донецке, Луганске — и везде мы летали российским военным бортом!»

Российское вторжение сербский ультранационалист называет очередным этапом противостояния «небесного Путина» и западной «либеральной диктатуры»: «Сербы празднуют каждый метр, на который продвигаются русские освободители! Вы там сражаетесь за всех свободных людей Европы… Если бы Путин стал кандидатом у нас на выборах, он взял бы 90%. Потому что Путин — это навсегда».

Сам Вацич, как и многие сербские правые, одержим (и охотно демонстрирует эту одержимость) проектом «Сербского мира», куда «должны вернуться» территории воображаемой Великой Сербии — в первую очередь Косово. Российские военные, по мнению Вацича, должны в этом помочь: «Ваши наемники нужны нам в Косове, чтобы защитить сербов».

Как утверждает сербский националист, он неоднократно обращался по этому поводу к российским властям. Вацич охотно описывает свои контакты:

В ресторане, где корреспондент «Медузы» разговаривает с Вацичем, появляется его соратник, россиянин Сергей Белоус (он помогает активисту как русско-сербский переводчик во время разнообразных публичных событий; на встрече с «Медузой» услуги Белоуса не понадобились — Вацич говорил по-английски). Белоус настаивает на том, что встречу надо сфотографировать, — и снимок тут же попадает в соцсети. В комментариях Вацичу позже придется оправдываться, почему его собеседница из «либеральных медиа» пьет «чертову [американскую] колу», а не ракию.

Номер Белоуса записан у Вацича как «Сергеj Рус». Точно так же назывался аккаунт, с которым переписывался человек в маске Путина во время нападения на Илью Зернова. «Я почти уверен, что это он, — заявил „Медузе“ сам Зернов, изучив черно-белую аватарку Белоуса в телеграме. — Вацич как будто консультировался с ним [во время нападения]… Не было впечатления, что это просто переводчик».

Сергей Белоус действительно не просто переводчик — он пророссийский «военкор», неоднократно бывавший в Украине. Белоус давно живет в Сербии и как продюсер сотрудничает с большинством российских государственных и прогосударственных СМИ — в том числе с изданием Newsfront, связанным с ФСБ. Во время одной из командировок для этого СМИ журналист отправился в Косово, где его арестовали по подозрению в «нелегальном пребывании». В Белград Белоуса вернули представители российского посольства.

Во внутренних документах структур Евгения Пригожина, оказавшихся в распоряжении журналистов центра «Досье», работу Белоуса описывают так: «Выполнение спецзадач и разгон [пророссийских] тезисов в Сербии и странах Балканского полуострова». Какие именно «спецзадачи» имеются в виду, Белоус отказывается обсуждать с «Медузой», ограничившись уточнением, что бюджеты Пригожина на финансирование «сербского корпункта» якобы серьезно урезали еще до начала войны (возможно, в рамках подготовки к полномасштабному вторжению в Украину).

И Белоус, и Вацич утверждают, что в нападении на Илью Зернова они не участвовали (хотя, например, телефон у Вацича выглядит точно так же, как запомнил антивоенный активист). Они уверяют, что не помнят, чтобы хоть раз созванивались по поводу Зернова. А если бы они с Ильей и правда встретились, убеждает Вацич «Медузу», Миша ограничился бы «лекцией о геополитике».

Впрочем, ко всем остальным перебравшимся в Белград «абсолютным предателям» — то есть россиянам, не поддерживающим войну, — применимы и крайние меры, считает Вацич: «Здесь никто не может противостоять Путину. Потому что это территория Путина. Мы ее такой сделали». 

На прощание Вацич преподносит корреспонденту «Медузы» подарок — георгиевскую ленточку.

«Над скорым VоZмеZдием сейчас работают»

«Смотри!» — петербургский протестный художник Глеб Пушев, который теперь живет в Белграде, останавливает корреспондента «Медузы» напротив невысокого здания с колоннами.

«Перед нами „Русский дом“, одно из представительств Россотрудничества МИД, центр кремлевской пропаганды, — говорит Глеб тоном экскурсовода. — Когда идешь мимо, лучше всего найти камеру — и показать в нее фак!»

Пушев тут же показывает свой средний палец камере наружного наблюдения — и замирает, чтобы позволить сотрудникам «Русского дома» хорошенько себя рассмотреть. С балкона здания безучастно наблюдает пожилой мужчина, как будто уже привыкший к таким сценам.

В районе «Русского дома» тоже много рисунков в поддержку российской агрессии в Украине — вроде тех, что защищал у себя во дворе Вацич, — и в эмигрантской среде ходят слухи, что их создание оплачивает российское посольство («Медуза» не нашла этому подтверждений). Пушев, уехавший из Санкт-Петербурга после начала вторжения, старается на каждом таком граффити оставить самодельную наклейку с надписью «Путин jе маниjак» (она понятна без перевода): «Штраф за порчу стен здесь всего пять тысяч динаров! Достаточно дешево за политическое влияние, как по мне».

«Каждая Z — как будто тебе ножом в глаза ткнули, — говорит он. — Как будто кто-то вспорол Белград и показывает тебе что-то ужасное, а ты ходишь мимо и вынужден помалкивать».

Свернув на соседнюю улицу, художник останавливается у большого сербского флага, нарисованного на углу дома. «Видишь, видишь его? — Глеб прикасается рукой к свежему слою краски. — Это же тут [раньше] Путин был! Смотри: ухо, скула».

В центре флага, где положили особенно толстый слой краски, можно действительно разглядеть глаза Путина, а чуть ниже — линию плеч в костюме. Российского президента на этом здании нарисовала компания сербских подростков (писать это граффити они пришли с бойцовскими собаками); с тех пор его несколько раз портили, восстанавливали и закрашивали снова.

«В итоге он стал выглядеть усталым таким… — рассказывает Пушев. — А теперь совсем пропал. Мне кажется, это территория победы. Они тебе срали в голову — а ты им такой: хуякс!»

«Территория победы», которую российским активистам удалось отвоевать у сербских правых, в последние месяцы стремительно сокращается, признает тем не менее Пушев. Закончились, например, массовые антивоенные акции, которых с начала вторжения только в Белграде было около трех десятков.

«Когда Сербия кренится в сторону России, важно регулярно устраивать истерику, — рассуждает Глеб. — Я бы хотел, чтобы снова были митинги. У нас ведь были огромные марши, на которых мы скандировали „Нет войне!“ — а потом все чего-то испугались. Первый удар, и мы уже лежим».

Этим «ударом» стала целая серия нападений на антивоенных активистов — в первую очередь на участников «Российского демократического общества» (РДО). Так, в мае 2023 года толпа пророссийски настроенных жителей Белграда окружила активистов на улице — после того как они выкрикнули «Слава Украине!». «Один из наших споткнулся, и его начали забивать как собаку», — вспоминает участница РДО Мария Выговская.

Мария — гражданка Украины. Она переехала в Белград к россиянину Юрию Курочкину: накануне войны они познакомились в онлайн-игре и начали отношения на расстоянии. С ними произошел другой инцидент. Когда соседи активистов в белградском пригороде выяснили, что пара выступает против войны, а Мария приехала из Украины, они ворвались к ним в квартиру (Выговская подчеркивает, что до этого никаких конфликтов у них не было). Это случилось в ночь на 12 августа 2022 года. Марии удалось записать видео: в нем можно рассмотреть троих нападавших — двоих мужчин и пожилую женщину в плюшевом халате.

«Они на нас полетели и давай гасить, — вспоминает она. — И ногами, и руками. Мужики били меня головой об стену, бабушка царапала. Я пластмассовый крабик из волос потом просто по кусочкам доставала».

Четыре месяца спустя, 17 декабря 2022-го, четверо мужчин с повязанными на лицах шарфами напали на общее собрание РДО — оно проходило в белградском пабе, переполненном из-за футбольного матча. Юрию Курочкину опять досталось: он получил удар по голове и лишился бело-сине-белого флага. Другой активист Тимофей Ануфриев пытался преследовать нападавших, но безуспешно: «Мы прошли до конца дома и увидели пять-шесть человек в балаклавах. Они с криками „Слава России!“ заехали мне по лицу — и тут же запрыгнули в ждавшую их машину и умчались».

Флаг, который отобрали у РДО, вскоре появился в телеграм-канале радикального уличного движения «Народный патруль»: на фотографии один из активистов «Патруля» топчет знамя в окружении дюжины соратников.

Лидер движения Демьян Кнежевич даже не пытается отрицать свою причастность к нападению на активистов в пабе. «Да, мы опубликовали их флаг, обернутый о наши ноги», — заявляет он «Медузе». Кнежевич тут же решает напомнить, как антивоенные активисты «покусились» на граффити в честь Дарьи Дугиной и ЧВК Вагнера, нарисованные «Патрулем»: «Мы так поддержали наших русских братьев — а антивоенные россияне испортили их. Это моя страна. Вы не можете тут такого вытворять!»

Противостоянием с антивоенными эмигрантами из России Демьян не ограничивается. «Первый митинг в поддержку СВО в Белграде мы собрали уже в феврале 2022-го. Даже раньше, чем Путин это сделал в „Лужниках“», — хвастается Кнежевич. Спустя несколько месяцев Демьян вместе с фанатами «Зенита» пронес по улицам Петербурга 600-метровый сербско-российский триколор, в августе 2023-го лично съездил в захваченные Россией Мариуполь и Донецк, а в ноябре нарисовал в центре Белграда метровую надпись «СИЛА V ПРАВДЕ».

С одним из депутатов Госдумы (его имя Кнежевич называть отказывается) Демьян однажды «выпил много водки». А лидер «Справедливой России» Сергей Миронов, по утверждению активиста, якобы добивался, чтобы Кнежевичу «вручили орден». Церемонию, уточняет лидер «Патруля», отменили в последний момент (подтверждений тому, что Кнежевичу вообще собирались вручать какую-либо российскую награду, «Медуза» не нашла).

Побывал Демьян и в «ЧВК Вагнер Центре» в Петербурге. И даже провел пресс-конференцию в связанном с организациями Пригожина баре (три месяца спустя именно в этом заведении взорвали пророссийского «военкора» Владлена Татарского). Самого Пригожина Кнежевич не застал, зато обсудил Косово с его сотрудниками: «Надеюсь, что когда-нибудь приведу туда вагнеровцев. Я это называю народной дипломатией».

Многие контакты с Россией Кнежевич, по его словам, наладил через одного-единственного человека — бывшего криминального журналиста, резидента «ЧВК Вагнер Центра» и помощника Сергея Миронова Александра Лысова. Он живет в России, но часто бывает в Сербии — и тоже преследует российских антивоенных активистов в Белграде.

В запущенном Лысовым телеграм-канале «Злые орлы» («про войну и русско-сербский мир») эмигрантов из России называют «свалившими вырусями». Участников антивоенных протестов деанонимизируют, обещая уголовные дела и экстрадицию всем «беснующимся в Сербии». Кроме того, Лысов призывает своих подписчиков писать на активистов доносы, атаковать их соцсети — и даже выбирать, по какой статье можно было бы теоретически осудить того или иного человека.

Именно «Злые орлы» привлекали внимание белградских правых к событиям РДО и «конкретным либералам», якобы виновным в закрашивании пророссийских муралов. «Над скорым VоZмеZдием сейчас работают», — угрожал Лысов у себя в телеграме.

Правыми активистами эта история не ограничилась. У россиян, выступающих против войны с Украиной, начались проблемы непосредственно с сербскими властями. Четверых из них или перестали впускать в Сербию, или лишили права на пребывание, когда они уже находились в стране. Согласно их переписке с МВД Сербии (есть в распоряжении «Медузы»), россиян всякий раз признавали «угрозой» на основании оценки «госоргана, отвечающего за национальную безопасность», то есть Агентства безопасности и информирования (БИА), аналога российской ФСБ.

Последний случай произошел 4 ноября 2023 года: в страну не пустили как раз Илью Зернова. Сейчас он живет в Германии; в ноябре Зернов пытался попасть в Белград на судебное заседание по делу о нападении. На вопрос о причине запрета на въезд пограничники ответили Илье так: «Вы сами знаете».

«Сербии как будто не хочется становиться хабом для антивоенной диаспоры, — рассуждает Зернов. — Знакомый в местном МВД мне сказал, что русских здесь любят, „но Путина любят еще больше“».

У российского промоутера Евгения Иржанского, который организовал в Сербии множество концертов — в том числе выступления «иноагентов» и артистов из неофициальных черных списков, — ВНЖ отобрали после допроса в сербском МВД. «Три следователя показывали мне фотографии каких-то людей — и спрашивали, знаю ли я их, знаком ли я с [сооснователем РДО] Петром Никитиным, за Путина я или за Навального, — вспоминает Евгений. — Еще забрали телефон и долго в нем ковырялись».

Проблемы с оформлением документов возникли еще у трех российских активисток из Белграда, рассказывает сооснователь РДО Петр Никитин. Одной участнице протестов не хотели продлевать ВНЖ, других вызывали на допрос в БИА и миграционную полицию. «Спрашивали про меня, — говорит Никитин. — А потом, сославшись на „национальную безопасность“, не дали ей [одной из давно живущих в Сербии активисток] гражданство».

В середине июля 2023-го в Сербию не пустили и самого Никитина — и тоже под предлогом «угрозы национальной безопасности». На пограничном контроле в аэропорту ему вручили предписание о запрете на въезд и требование покинуть страну первым самолетом. Однако Никитин живет в Сербии с 2016 года, у него есть разрешение на постоянное проживание, его дети и жена — граждане Сербии. Поэтому через двое суток — и после нескольких заявлений поддерживающих деятельность Никитина сербских политиков — активиста все-таки впустили в страну.

Правые сербские СМИ тоже критикуют эмигрантов из России: там их описывают как «сообщество эротоманов», испытывающих «тягу к кокаину» и склонных к «параноидальным вспышкам». Более того, по утверждению этих изданий, группа российских либералов, финансируемая из «иностранных посольств», одновременно и снимает в Белграде изощренную порнографию про «оргии французского двора конца XVIII века», и закупается оружием «на черном рынке».

«Это какой-то мир гомоэротических фанфиков, посвященных вымышленным отношениям между представителями либеральной общественности в Сербии», — резюмирует сооснователь РДО Владимир Волохонский, часто фигурирующий в публикациях.

Сербские активисты, оппонирующие местным властям, убеждены: атаки правых радикалов, критические материалы в СМИ и проблемы с документами — это полноценная кампания против россиян, не поддерживающих войну. И она связана с «государственным заказом».

Например, все того же Мишу Вацича в сербском парламенте прямо обвиняли в организации «провокаций» по просьбе спецслужб, а созданное им движение «Сербские правые» исследователи считают правительственным проектом. На «заказ» со стороны официального Белграда указывают и «сигналы», которые российские активисты получали от местного МВД.

«Когда мы согласовывали маршрут шествия на 24 февраля 2023-го, нас вызвали в полицию, — вспоминает Петр Никитин. — И стали конкретно запугивать: говорили, что в нас будут кидаться камнями с крыш, чем-то поливать, что правые готовят потасовки и провокации, что в магазинах уже раскуплены все черенки от лопат. А если мы будем качать права, могут начаться проблемы, предупредил присутствовавший там сотрудник миграционной службы [МВД], — вплоть до депортации».

Источник Никитина в полиции тогда сообщил сооснователю РДО, что «внутри силовых структур Сербии есть люди, которым мы не нравимся». «И что эти люди хотят инспирировать против нас провокацию ультраправых», — пересказывает активист тот разговор.

Если за преследованием действительно стоят сербские силовики, просьба об этом могла прийти только из Москвы, убежден Никитин: «БИА просто поступил заказ, чтобы вся эта антивоенная деятельность прекратилась».

Сербскую спецслужбу до ноября 2023-го возглавлял Александр Вулин — чиновник, известный своей антизападной позицией. Занимая эту должность, Вулин регулярно встречался с секретарем российского Совета безопасности Николаем Патрушевым (некоторые считают его «главным» и самым влиятельным путинским силовиком), в том числе после начала российско-украинской войны. На одной из таких встреч, в 2021 году, Вулин даже передал Патрушеву записи прослушки с семинара российских оппозиционных муниципальных депутатов, прошедшего в Белграде. Вулин же инициировал создание российско-сербской «рабочей группы» по «наблюдению за активистами оппозиции, неправительственными организациями и независимыми журналистами».

«ВНЖ начали вот так отнимать, только когда Вулин стал главой БИА», — соглашается с трактовкой Никитина глава белградского Центра политики безопасности Предраг Петрович. Впрочем, 3 ноября 2023 года Вулин подал в отставку. Он объяснил свое решение давлением со стороны США и Евросоюза. По словам чиновника, его уход стал «условием для невведения санкций против Сербии». В июле 2023-го Вулина включили в санкционный список США, в обосновании это решение напрямую связывается с продвижением интересов России в регионе.

Эксперт Фонда Карнеги Максим Саморуков, давно изучающий Балканы, так описывает позицию властей Сербии: «Давайте уберем [из страны] самых активных [оппозиционных россиян], чтобы не вызывать излишней аллергии у Москвы».

Сооснователь РДО Петр Никитин говорит «Медузе», что из-за такого пристального внимания со стороны сербских правых и властей он давно «готов получить» за свою позицию «по башке». С ним согласен и Константин, еще один участник движения, попросивший не называть его фамилию: «Я полгода [с начала вторжения] прожил в России с ощущением, что ты 24/7 играешь в покер, только ставка — это твоя свобода и так далее. Но оказалось, что здесь, в Сербии, тоже надо чувствовать эти границы».

«Кому теперь нужно что-то разжигать в Косове?»

Помимо местных провластных активистов и сербских спецслужб, эмигрантов в Белграде преследуют специально «нанятые бригады», которые находятся «под руководством» спецслужб РФ, утверждает источник «Медузы» среди российских силовиков. Однако этим активность российских ведомств на Балканах не исчерпывается.

Когда в августе 2023 года корреспондент «Медузы» попал на стадион «Зоркий» в подмосковном Красногорске, там тренировались только лыжники, пытающиеся сохранить форму в межсезонье. Часть опустевшего спорткомплекса была почему-то перекрыта металлическими рамками, а длинный корпус под трибунами перегородили баннером с улыбающимся Дмитрием Буланкиным, чемпионом по мотогонкам на льду.

По закрытой части стадиона ходил мужчина в камуфляжной одежде — он громко говорил по телефону про «министерство обороны» и какого-то «командира». В окнах закрытого корпуса были видны тесные комнаты с двухъярусными кроватями. На спинке одной из них кто-то оставил сушиться полотенце.

Под трибунами «Зоркого» жили сербские наемники, приехавшие в Красногорск заключать контракт с российской армией (чтобы затем поехать на войну с Украиной), утверждают собеседники «Медузы» в организованной российскими силовиками группе «Орден республики» — она выступает против вторжения и эвакуирует из РФ отказывающихся воевать офицеров. Как уже сообщали IntelligenceOnline и «Русская служба Би-би-си», всего в сербский отряд «Волк» в составе 106-й дивизии ВДВ планировали завербовать полтысячи бойцов — но набор застопорился всего на нескольких десятках (поскольку организаторы «провалили вербовку»). Списки набора в отряд «Волк» первым получил именно «Орден республики».

Сама идея вербовки иностранцев принадлежала главе Подмосковья Андрею Воробьеву и его вице-губернатору, выходцу из ФСБ Роману Каратаеву. Начать рекрутинг за пределами России власти Московской области решили потому, что подведомственный им регион не справляется со спущенной из Кремля разнарядкой по набору добровольцев.

Набор поручили людям со связями среди балканских наемников и ультраправых: лидеру «Ночных волков» Александру «Хирургу» Залдастанову; сербу, ветерану ЧВК Вагнера Давору Савичичу (его позывной — «Волк») и давно воюющему в Донбассе сербскому снайперу Деяну Беричу.

Именно Берич — самый известный балканский наемник первой волны (то есть участник донбасской войны со стороны России в 2014 и 2015 годах). В своей специфической среде он настоящая знаменитость: для агитации и вербовки Берич использует свой ютьюб-канал на 100 тысяч подписчиков — и даже совместное селфи с поклонниками не всегда соглашается делать бесплатно. Берич отказался разговаривать с корреспондентом «Медузы» и не стал отвечать на вопросы, направленные в мессенджере и соцсетях. 16 декабря стало известно, что он вошел в «команду Владимира Путина» на предстоящих выборах — и вместе с секретарем генсовета «Единой России» Андреем Турчаком, спикером «парламента» самопровозглашенной ДНР Артемом Жогой и певцом Шаманом выдвинул Путина в президенты.

К этой группе примкнул Марко Милошевич — сын президента Югославии Слободана Милошевича, который, по мнению Залдастанова и Савичича, должен пользоваться авторитетом на родине (на вопросы «Медузы» Марко не ответил). Это предположение, впрочем, опровергли абсолютно все собеседники «Медузы» в Белграде.

По словам источника «Медузы» в «Ордене республики», после формирования «интернационального» отряда Залдастанов, Савичич и Милошевич якобы надеялись приступить к другой задаче, а именно к участию в наращивании неформального влияния Москвы в Сербии и обострении конфликта вокруг Косова.

Залдастанов и Савичич сами обратились с таким предложением к знакомым в Минобороны РФ, утверждают в «Ордене». Организация предоставила «Медузе» связанные с этим проектом документы, в том числе список его потенциальных участников. Независимых подтверждений их достоверности у «Медузы» нет. Залдастанов на вопросы редакции на момент публикации этого материала не ответил.

«Этот балканский ансамбль самодеятельности продавал военному начальству идею разжечь костер войны [в Косове], — утверждает собеседник „Медузы“ в „Ордене“. — Создать очаг напряженности на Баланах, наводнив [регион] оружием и сыграв на противоречиях, которых там накопились, — чтобы НАТО меньше смотрело за Россией».

Непосредственно за поиск пророссийских агентов влияния в Белграде, по задумке «ансамбля», должен был отвечать Александр Бутенко, близкий соратник Залдастанова по мотоклубу и сотрудник администрации Красногорска — формальной столицы Московской области (семья губернатора Московской области Андрея Воробьева уже больше 30 лет дружит с семьей министра обороны Сергея Шойгу; Воробьев даже называл Шойгу своим «крестным отцом» в политике).

Бутенко не скрывает, что связан с отрядом «Волк», и позволяет себе публично высказываться с туманными намеками, касающимися Косова (дозвониться до него «Медузе» не удалось). В октябре 2023 года чиновник приехал в самопровозглашенную ЛНР, чтобы встретиться с бойцами подразделения, и призвал их определить «будущее Сербии».

Залдастанов открыто говорит, что «воссоединение» Сербии с Косовом должно стать логичным продолжением российского вторжения в Украину: «Победа в национально-освободительной войне, которую ведет сейчас Россия, будет означать и победу Сербии. Ее шанс на воссоединение народа и восстановление справедливости».

«Медуза» не располагает дополнительными подтверждениями этих планов. При этом, по оценкам экспертов, провокация на границе с Косовом действительно может привести к новому вооруженному конфликту: ситуация там и без стороннего вмешательства регулярно обостряется до состояния, когда сербскую армию приводят в состояние боеготовности.

Известно, что во время последнего такого обострения, в августе 2022-го, Россия попыталась намеренно ухудшить ситуацию в регионе с помощью специальной кампании по дезинформации в соцсетях (это было сделано, чтобы «мир забыл о хаосе в Украине», предполагали эксперты). Тогда же пропагандистский телеканал RT выпустил документальный фильм, где вооруженный конфликт был представлен как единственное реальное решение косовского вопроса, а Демьян Кнежевич и Миша Вацич рассуждали о праве «создать собственный сербский мир» с помощью «специальных операций».

Кроме того, российские военные уже использовали граждан Сербии для политической дестабилизации на Балканах. Например, как установил расследовательский проект Bellingcat, в 2016 году ГРУ (спецслужба, подчиняющаяся Минобороны РФ) собрало группу сербов — среди них был участник местного отделения «Ночных волков», — чтобы попытаться устроить государственный переворот в Черногории (заговорщиков в итоге задержали и судили).

Именно с ГРУ так или иначе контактировали все участники «балканского ансамбля», предлагавшего Минобороны РФ повлиять на ситуацию в Косове. Так, Давор Савичич воевал в Украине в составе ЧВК «Редут», подконтрольной этой спецслужбе. Сейчас он признает это открыто, хотя еще несколько лет назад заявлял «Медузе», что не имеет к российским военным никакого отношения. Савичич утверждал, что работает на стройке в Химках (а также обещал закопать спецкора «Медузы» на этой стройплощадке «вниз головой», если корреспондент продолжит задавать вопросы). На вопросы, направленные перед публикацией этого материала, Савичич не ответил.

Четверть века назад контакты с ГРУ поддерживала и семья Милошевичей. После свержения режима Милошевича его близкие — сын Марко и жена Мира — бежали в Москву; именно «военная разведка обеспечивала эвакуацию и прикрытие», вспоминает журналист Андрей Солдатов, специализирующийся на работе российских спецслужб.

Давор Савичич успел поработать у Слободана Милошевича в охране, утверждают знакомые наемника. А Залдастанов познакомился с Милошевичами, когда их уже эвакуировали в Москву. Хирург помогал Марко установить в России памятник отцу: в июне 2023 года скульптуру Слободана с помпой, в сопровождении целой колонны «Ночных волков», провезли через Москву в пикапе президентской марки Linkoln.

Чтобы поставить памятник, Марко появился на публике впервые с похорон своей матери Миры. Во время церемонии — окруженный байкерами и плечом к плечу с пророссийским пропагандистом из Австрии Патриком Поппелем — Милошевич-младший пожелал России победы в Украине.

На открытие монумента Марко пришел вместе с Марией Микоян — вероятно, дочерью бывшего сотрудника МИД Владимира Микояна и правнучкой знаменитого Анастаса Микояна, соратника Сталина и одного из наиболее влиятельных советских политиков. При этом еще два года назад, как установил «Собеседник», Милошевич-младший состоял в отношениях с Ириной Баглай, дочерью бывшего главы Конституционного суда Марата Баглая — человека, который привел Путина к первой присяге.

Милошевич, Залдастанов и Савичич хотели объединить все пророссийские силы в Сербии, считают в «Ордене республики». Площадками агентурной работы могли стать «Русский дом» в Белграде и сербский филиал «Ночных волков», а также портовый склад в городе Кириния на Северном Кипре. Марко Милошевичу там может до сих пор принадлежать компания Inex Global, судами которой он возил контрабанду.

Такая агентурная сеть позволила бы России полностью «контролировать улицу» в Белграде, полагает известная журналистка-расследовательница из Сербии, ссылаясь на свои дипломатические источники и собеседников в радикальной среде. По ее оценке, президент Александр Вучич уже сейчас «считает, что потерял контроль над российским влиянием в стране».

Близкий к российским спецслужбам собеседник «Медузы» утверждает: «Завязки там [в Сербии] сейчас серьезные». Впрочем, выглядит сомнительным, что эти «завязки» можно использовать для реального воздействия на политическую ситуацию, а не на запугивание антивоенных эмигрантов из России. «Если интересы Кремля и Вучича перестанут совпадать, то они [пророссийские радикалы] будут за Вучича, а не за Россию, — считает эксперт Фонда Карнеги Максим Саморуков. — Слухов о финансировании из Кремля были тонны, часть из них может иметь под собой определенные основания — только это не переходит ни в какое реальное политическое действие. Чем заняты российские „спящие агенты“ в Сербии, пока Белград продает оружие Украине?»

Серьезного финансирования на проект Залдастанова, Савичича и Милошевича в России в любом случае так и не получили, утверждают в «Ордене республики». По их мнению, любую провокацию, которую их агенты гипотетически могли бы устроить в Косове, перебила новая война на Ближнем Востоке. «В Израиле и Газе полыхнуло так, что никому и не снилось, — говорит собеседник „Медузы“ в „Ордене“. — Кому теперь нужно что-то разжигать в Косове?»

То, что Москва заинтересована в новом конфликте и воспользуется войной в Газе для снижения западной помощи Киеву, очевидно для многих экспертов (и даже для самого ХАМАС). При этом в аналитических отчетах, циркулирующих между российскими силовыми ведомствами и администрацией президента («Медуза» ознакомилась с ними), Косово по-прежнему описывают как регион на грани вооруженного конфликта.

Пишет о ситуации на Балканах, например, бывший генконсул России в Страсбурге, а теперь замначальника Управления международного сотрудничества Госдумы Валерий Левицкий, которого Le Monde и центр «Досье» называют «профессиональным российским разведчиком» и «агентом ГРУ».

В составленной Левицким справке (ее «Медузе» предоставил центр «Досье») он трактует обострение между Косовом и Сербией в сентябре 2021 года как «попытку местных албанцев захватить сербонаселенные районы провинции» и «установить там свой контроль»: «Рассматриваем эти действия как провокацию, которая имеет целью продолжить этнические чистки, выдавить сербов из Косова».

«Серьезной проблемой» Левицкий считает и «предпринимаемые Приштиной шаги по созданию „косовской армии“»: «Гарантий, что так называемые вооруженные силы, состоящие во многом из террористов ОАК, не будут в дальнейшем использованы против сербского населения на севере края, нет».

Идут между Россией и Сербией и более конкретные консультации, рассказал «Медузе» собеседник в администрации президента (АП) РФ, через которого проходят составленные в Службе внешней разведки (СВР) аналитические материалы по Балканам.

Так, в октябре 2023-го сотрудники Генштаба Сербии встретились с представителем Москвы на конференции «Евразийские Балканы в большой мировой игре». Сербские военные пожаловались россиянам на «провокации» спецназа косовской полиции — и упомянули, что «ориентируются на опыт Азербайджана в Нагорном Карабахе», то есть готовы к силовому решению вопроса.

Сербский Генштаб уже якобы проработал план возможных действий в этой ситуации. Как следует из докладных записок об октябрьской встрече, с которыми ознакомилась «Медуза», представители Белграда вполне серьезно сравнивают обстановку в Косове с тем, что происходило в секторе Газа накануне войны, начавшейся после атаки ХАМАС 7 октября. Они заявляют, что косовские сербы сейчас «чувствуют себя такими же угнетаемыми, как палестинцы».

Минобороны РФ, БИА и Россотрудничество («Русский дом» в Белграде — это его представительство) не ответили на запросы «Медузы».