истории

«В мировом православии грядут тектонические сдвиги» «Имперский поворот» патриарха Кирилла и его проповеди об Украине раскалывают РПЦ. А дальше будет только хуже

Источник: Meduza

Епархии Украинской православной церкви (УПЦ) Московского патриархата одна за другой перестают поминать на службах патриарха Кирилла, а некоторые клирики УПЦ уже призывают к автономии. Это реакция на проповеди предстоятеля Русской православной церкви, который фактически поддержал войну, назвав ее «метафизической борьбой». Позицию главы Московского патриархата, конечно, осуждают и в других зарубежных приходах и епархиях РПЦ. Специальный корреспондент «Медузы» Андрей Перцев рассказывает, как московская патриархия, поддержавшая Кремль, в результате «имперского поворота» патриарха Кирилла может потерять очень многое.

В Прощеное воскресенье, 6 марта 2022 года, глава Русской православной церкви, патриарх Московский и всея Руси Кирилл выступил с проповедью на службе в храме Христа Спасителя. На тот момент вторжение России в Украину (эта страна входит в территорию канонического подчинения РПЦ) продолжалось почти две недели. Проповедь стала первым четким высказыванием предстоятеля РПЦ о войне.

«Восемь лет идут попытки уничтожить то, что существует на Донбассе. А на Донбассе существует неприятие, принципиальное неприятие так называемых ценностей, которые сегодня предлагаются теми, кто претендует на мировую власть… Сегодня есть такой тест на лояльность этой власти, некий пропуск в тот „счастливый“ мир, мир избыточного потребления, мир видимой „свободы“. А знаете, что это за тест? Тест очень простой и одновременно ужасный — это гей-парад», — сказал предстоятель РПЦ в самом начале проповеди.

Патриарх добавил, что вокруг «этой темы» — то есть гей-парадов — идет «реальная война», а православные люди «вступили в борьбу, которая имеет не физическое, а метафизическое значение». Украину в проповеди он упомянул лишь раз, заявив, что там идет «подавление и истребление людей в Донбассе».

В молитве о восстановлении мира, которую патриарх Кирилл незадолго до этого, 3 марта, рекомендовал возносить в храмах Русской православной церкви, говорилось об «иноплеменных языком, брани хотящим и на Святую Русь ополчающимся».

В следующей проповеди 9 марта глава РПЦ объявил жителей России и Украины «одним русским народом» (еще до начала войны патриарх говорил о России, Украине и Беларуси как о Святой Руси — а людей, которые там живут, называл «связанными единой купелью крещения»). В развязывании конфликта в Украине Кирилл вновь обвинил «третью сторону», которая хочет «ослабления России, которая стала сильной, реально могучей страной», — но прямо эту сторону не назвал.

«Но как же гадко и подло для осуществления этих геополитических целей использовать братский народ! Как ужасно натравливать этот народ на своих братьев! Как ужасно вооружать его — для того, чтобы он вступил в борьбу со своими единокровными и единоверными братьями!» — негодовал Кирилл с амвона храма Христа Спасителя.

«Русь — одна страна, один народ, но уж очень сильным оказался этот народ, и напуганные его силой соседи стали делать все для того, чтобы этот народ разделить, чтобы внушить частям этого народа, что вы вовсе не один народ, — говорил патриарх в новой проповеди. — И мы знаем, до какого ужасного апогея доходит сейчас следствие этому внушению, когда кто-то в брате своем не видит брата, а видит врага. И ужасно, что есть некоторые религиозные организации (даже язык не поворачивается назвать их религиозными), которые поднимают на щит своей проповеди необходимость борьбы с братским русским народом».

Патриарх, гневно говоря о неких «религиозных организациях», видимо, имел в виду иерархов УПЦ и главу Украинской церкви Московского патриархата митрополита Онуфрия, который на следующий день после начала вторжения России в Украину назвал происходящее «военными действиями» и призвал прихожан УПЦ молиться за украинские войска.

«Отстаивая суверенитет и целостность Украины, мы обращаемся к президенту России и просим немедленно прекратить братоубийственную войну. Украинский и русский народы вышли из Днепровской купели крещения, и война между этими народами — это повторение греха Каина, который из зависти убил своего родного брата. Такая война не имеет оправдания ни у Бога, ни у людей», — жестко высказался Онуфрий.

Онуфрию, украинскому епископату и верующим Украины патриарх Кирилл посвятил отдельную часть своего выступления. «Мы пойдем не по тому пути, к которому нас призывают, провоцируя вовлечение и церкви в конфликт — а мы пойдем по пути преподобного Сергия и будем молиться за единство Святой Руси, чтобы никакие силы не сумели разделить наш народ и, конечно, чтобы никакие силы не смогли разделить нашу церковь», — с надеждой сообщил патриарх.

К началу марта было известно о 15 епархиях в Украине, которые прекратили поминовение в храмах патриарха Кирилла. На вторую половину марта, по данным Сергея Чапнина и Георгия Тарабана (подробнее о них читайте ниже), можно говорить уже о примерно 20 епархиях. Всего в составе УПЦ МП 52 епархии.

«Паства не желает больше слышать в наших храмах имя патриарха Кирилла»

По словам бывшего ответственного редактора «Журнала Московской патриархии» Сергея Чапнина, «с точки зрения древней литургической традиции за богослужением достаточно поминать только своего епископа». Однако в РПЦ поминают и патриарха — это своего рода выражение политической лояльности церковному руководству. «Когда община перестает это делать, она проявляет нелояльность патриарху, но не более того», — объясняет религиовед.

Клирики Сумской епархии УПЦ в обращении на сайте епархии так объяснили свой отказ от поминовения патриарха: «Несмотря на то, что святейший патриарх Кирилл на протяжении многих лет говорил о том, что Украина — это сфера его пастырской ответственности, мы не видим сегодня с его стороны никаких попыток защитить страждущий народ Украины. В этой тяжелой ситуации, руководствуясь велением нашей пастырской совести, мы приняли решение прекратить поминовение московского патриарха за богослужениями. Это решение продиктовано также и требованиями нашей паствы, которая, увы, не желает больше слышать в наших храмах имя патриарха Кирилла».

В некоторых епархиях УПЦ (например, Ровенской, Волынской, Житомирской, Львовской) и вовсе призвали руководство церкви двигаться к полной независимости от РПЦ.

С критикой позиции патриарха выступили не только в УПЦ, но и в Парижской архиепископии, которая тоже входит в состав РПЦ. «Ваше святейшество, в „проповеди“ на Прощеное воскресенье вы даете понять, что есть оправдание этой кровавой, агрессивной войне, что это — „метафизическая борьба“. Со всем должным уважением к вам, в котором я вновь уверяю вас, ваше святейшество, но и с бесконечной болью не могу не довести до вашего сведения, что не могу согласиться с подобным прочтением Евангелия», — написал в своем обращении патриарху глава архиепископии митрополит Дубнинский Иоанн, управляющий Архиепископией западноевропейских приходов. «Войну России против Украины» осудил и митрополит Виленский и Литовский Иннокентий.

Кроме того, под обращением священнослужителей РПЦ с призывом к примирению и прекращению войны подписались более 280 священников, служащих в Русской православной церкви.

Епархии Русской православной церкви за рубежом (РПЦЗ) выступают за «прекращение вражды и разногласий» и намерены перечислить средства, которые они собирают для беженцев и пострадавших от войны, киевскому митрополиту Онуфрию.

Московский патриархат столкнулся с сильнейшим расколом из-за позиции своего руководства. 

РПЦ минус УПЦ

Эксперты, опрошенные «Медузой» — социолог религии Николай Митрохин, бывший руководитель отдела внешних церковных сношений УПЦ архимандрит Кирилл (Говорун), бывший редактор «Журнала Московской патриархии» Сергей Чапнин и главред сайта о религии Credo Александр Солдатов, — почти не сомневаются, что УПЦ Московского патриархата покинет ряды Русской православной церкви. При этом для РПЦ это очень серьезная потеря.

«Это примерно 12 с половиной тысяч приходов, более 10 тысяч священников. Религиозность людей в Центральной Украине в два раза выше, чем в России, а в Западной Украине — в 10 раз», — приводит статистику Николай Митрохин.

По словам Сергея Чапнина, в целом Украина «более религиозна, чем Россия, но это в значительной степени бытовая религиозность [которая выражается в обрядности]». Чапнин объясняет это тем, что Западная Украина была присоединена к СССР относительно поздно — в 1939 году — и с религией на этой территории большевики до присоединения не боролись. Кроме того, во время оккупации Украины немецко-фашистскими войсками шло церковное возрождение: открывались храмы, в них начинали проводиться службы.

«Неслучайно в советское время во многих городах значительный процент священнослужителей и семинаристов был из Украины, это был так называемый украинский контингент. Даже если сейчас посмотреть на состав духовенства, можно увидеть, что доля украинцев в его составе больше средней доли украинцев в РФ», — подчеркивает он.

На религиозность украинцев указывает и архимандрит Кирилл (Говорун). По его оценкам, воскресную службу в среднестатистическом приходе в российском селе могут исправно посещать в районе десяти прихожан, а «в такой же приход УПЦ в таком же селе придут сто человек». Отец Кирилл также вспоминает, что «какое-то время назад большое количество священников и даже епископов в российских крупных городах были из Украины».

«Многие из них были с Западной Украины, из традиционных семей, по ним меньше прошелся сталинский каток репрессий, они сохранили свою веру, несмотря на последующие притеснения. Но сейчас украинских священников стало намного меньше, в последние 10–15 лет происходило их постепенное вымывание», — объясняет архимандрит.

До вторжения российской армии 24 февраля бо́льшая часть епископата и священства УПЦ была вполне лояльна Московскому патриархату, считалась настроенной пророссийски и даже имела российские государственные награды. К примеру, митрополита Тернопольского Сергия (Николай Митрохин характеризует его как «очень уважаемого, строгого и консервативного архиерея») президент России Владимир Путин в 2013 году наградил орденом Дружбы народов. Вскоре после начала вторжения митрополит от ордена отказался.

«Отказываюсь от его [президента] награды — ордена Дружбы народов, полученной тогда, когда наши народы жили в мире. Решительно осуждаю агрессию против Украины», — объявил архиерей.

По словам Николая Митрохина, пророссийски настроенным и вполне лояльным Московскому патриархату был до вторжения и митрополит Сумский Евлогий, поддержавший обращение своих клириков в отказе от поминовения московского патриарха. Глава РПЦ это событие проигнорировать не смог.

«Прекращение поминовения предстоятеля церкви не из-за вероучительных или канонических ошибок или заблуждений, а из-за несоответствия тем или иным политическим взглядам и предпочтениям — это раскол, за который каждый, кто его учиняет, ответит пред Богом, и не только в веке будущем, но и в нынешнем», — предупредил митрополита в своей резолюции патриарх Кирилл.

Секретарь Сумской епархии протоиерей Георгий Тарабан в беседе с «Медузой» вспоминает: «Епархия всегда очень последовательно и однозначно была в русле постоянной связи с РПЦ». В ее храмах, по словам Тарабана, «неопустительно совершалось постоянное молитвенное поминовение патриарха».

«Все изменило утро 24 февраля. Наша область непосредственно граничит с РФ, это длинный промежуток границы — соответственно, на всех пограничных переходах были атаки со стороны РФ. Война началась именно на Сумщине. Я понял, что наступил некий перелом, что есть какой-то этический предел, который обнаруживает новые смыслы в привычном укладе, в том числе и богослужебном», — объясняет протоиерей.

По словам Георгия, проповеди патриарха «сложно слушать, когда за окном взрываются снаряды, но при этом убийство мирных людей объясняется некоей необходимостью». Протоиерей считает, что патриарх мог бы высказаться о войне иначе и его слова «могли бы не допустить страшного кровопролития, которое ныне ежедневно совершается на Сумской земле и во всей Украине».

«Но этого не произошло. Стало ясно, что никакого обращения патриарха по поводу недопущения войны не будет», — вспоминает Тарабан первые дни войны. Он уверен, что такая позиция главы РПЦ оказалась для сумского духовенства пределом, после которого «стало невозможным считать патриарха тем, кому дорога его паства, на голову которой обрушились бомбы российской армии».

По словам отца Георгия, сумские священники постоянно общаются со своей паствой, «с людьми, которых они крестили, венчали, которых в результате военного вторжения России, получившего одобрение патриарха, им приходится хоронить». Поэтому, по мнению протоиерея, их отказ от богослужебного поминовения патриарха очевиден.

При этом, уверен секретарь Сумской епархии, то, что в епархии продолжают поминать предстоятеля УПЦ Онуфрия, «не позволяет трактовать решение духовенства епархии [о непоминовении Кирилла] как раскол».

«Расставание с имперской церковью»

Религиоведы уверены, что иерархи Украинской православной церкви руководствуются не только собственным мнением в критике руководства РПЦ, но также идут навстречу прихожанам. Сергей Чапнин отмечает, что УПЦ — самая большая церковная община Украины; ее священники отпевали своих прихожан, украинских военных, в том числе погибавших в Донбассе.

«И здесь возникает закономерный вопрос. Если православные убивают православных, а патриарх молчит, то что это за патриарх? — рассуждает Чапнин. — Когда предстоятель церкви не смог назвать войну войной, агрессию агрессией, защитить свою паству перед властями, которые развязали войну, доброе отношение к такому патриарху восстановить невозможно, это позор».

По мнению исследователя церкви Николая Митрохина, прихожане УПЦ «крайне негативно воспринимали даже квазинейтральную позицию патриархии в первую неделю конфликта». «А после таких проповедей патриарха стало понятно, что разговаривать с ним не о чем», — добавляет Митрохин.

Главред сайта о религии Credo Александр Солдатов обращает внимание, что даже в украинских лаврах — Киево-Печерской и Святогорской, прежде очень лояльных Москве, — изменили формат поминовения Кирилла. «Оно не прекращено, но проходит уже не так торжественно. Просто молятся о „святейшем патриархе Кирилле“ и „о господине и отце нашем блаженнейшем митрополите Онуфрии“», — приводит пример Солдатов. По его словам, раньше формулировку, которая теперь относится к Онуфрию, употребляли с именем Кирилла.

Отказ от поминовения патриарха — один из первых шагов в сторону полной автономности УПЦ от РПЦ. Сейчас она считается самостоятельной церковью, которая имеет своего руководителя, избираемого украинским епископатом, и свой синод. Кроме того, украинская церковь не делится с московским патриархатом своим бюджетом. Однако канонически УПЦ находится в подчинении РПЦ.

Все опрошенные «Медузой» эксперты прогнозируют, что УПЦ будет принимать решение о выходе из РПЦ уже после окончания боевых действий. В частности, Сергей Чапнин рассуждает:

Чапнин называет процесс отделения УПЦ от РПЦ «необратимым». Он ожидает, что иерархи УПЦ созовут собор, где обсудят формы ухода от Московского патриархата и существование УПЦ в новом качестве. Позже новую церковь могут признать другие поместные церкви.

Архимандрит Кирилл также уверен, что о прежнем статусе УПЦ говорить сегодня нельзя: ее иерархи уже осознали неотвратимость изменений. «Они понимают, что так дальше жить нельзя, и думают о дальнейших шагах. Для каждого из них направление этих шагов может быть свое. Они оставляют позади зону комфорта, в которой жили до войны, оставляют статус-кво и пытаются найти новые формы церковного существования», — объясняет архимандрит.

Николай Митрохин обращает внимание на хорошие связи митрополита Онуфрия с Румынской православной церковью. «Он из Черновицкой области, где сильно́ влияние Румынии. После войны митрополит Онуфрий будет определяться в координатах между Москвой, Бухарестом, Белградом, Софией. Но это все будет итогом длительных переговоров. Московская патриархия в речи патриарха четко заявила, что ей нужен народ Донбасса, а Украина ей не нужна. Если не нужна, у Онуфрия есть все основания о переговорах по автокефалии», — объясняет Митрохин.

Три пути украинской церкви

На пути к автокефалии у УПЦ, однако, могут возникнуть сложности. Вселенский патриарх Константинопольский Варфоломей в 2018 году уже признал автокефальной Православную церковь Украины (ПЦУ) во главе с патриархом Филаретом. Николай Митрохин полагает, что более крупной УПЦ будет не с руки вливаться в компактную ПЦУ, хотя и не считает такой сценарий невозможным.

«ПЦУ в два раза меньше, чем УПЦ, хотя и претендует на национальный статус, и с точки зрения церковного права этот статус имеет. Сейчас говорить о том, что большее присоединится к меньшему, достаточно сложно, — соглашается Сергей Чапнин, уточняя, что дать четкий прогноз о судьбе ПЦУ пока сложно: — Видимо, будет новый объединительный собор, это потребует какого-то времени».

Александр Солдатов полагает, что на какое-то время УПЦ МП может уйти в подчинение Константинопольского патриархата на тех же условиях, в каких она существует в РПЦ (поминовение патриарха Варфоломея, самостоятельность в вопросах распоряжения бюджетом и назначении предстоятеля и епископов). Солдатов при этом полагает, что в перспективе нескольких лет УПЦ может объединиться с ПЦУ.

«Это отрыв, созревший на уровне больших священников и епископов. Я встречался с ними в рамках своих исследований, и они мне доказывали: „Мы самостоятельная церковь, и мы не любим Кирилла“. Один из авторитетных украинских епископов, который считается руководителем огромного духовного клана, настойчиво мне говорил: „Будете в Москве — скажите Кириллу, что я его не люблю. Сан уважаю, но не люблю“. Его не любят с 2014 года за экспедицию Гиркина, за высокомерие, бюрократизм, отсутствие теплоты, отсутствие реального интереса к Украине. Давно уже не любили, а тут все стало четко», — резюмирует Николай Митрохин.

Архимандрит Кирилл также видит три возможных пути для ПЦУ — автокефалию, присоединение некоторых епархий, отдельных приходов и монастырей к ПЦУ и поминовение константинопольского патриарха как некий промежуточный вариант. «Пока переход в ПЦУ не носит массового характера. Некоторые хотят постоять в тамбуре между юрисдикционными вагонами и пока желают поминать константинопольского патриарха, а потом уже обсуждать какое-то объединение», — рассуждает отец Кирилл.

Московская патриархия рискует потерять не только УПЦ, но и Западно-Европейскую архиепископию, глава которой митрополит Дубнинский Иоанн уже раскритиковал позицию патриарха Кирилла. Отделиться могут и отдельные приходы в Европе.

«С Западно-Европейской архиепископией у РПЦ могут быть сложности, там приходы эмигрантские, интеллигентские. Люди могут сказать: „Ну чего нас занесло в РПЦ? Давайте на правах автономных приходов будем рулить куда угодно — к болгарам, румынам, грекам“», — объясняет Николай Митрохин.

По его мнению, отколоться от Русской православной церкви может и молдавская церковь, которая с 1944 года входит в состав РПЦ, а с 1992-го — так же, как и УПЦ, — имеет статус самоуправляемой. «Если власти Молдовы твердо возьмут проевропейский курс и население это поддержит, то и церкви придется сделать выбор. К автокефалии там тоже все готово», — считает Митрохин. Власти Молдовы 3 марта уже подали заявку о вступлении в Евросоюз.

Александр Солдатов допускает, что Западно-Европейская архиепископия может вернуться в лоно Константинопольского патриархата, который она покинула совсем недавно. Солдатов уточняет, что часть авторитетных священников архиепископии осталась в подчинении Константинополя.

«Путь к несвободе патриарх выбрал сам»

«Россия [из-за войны с Украиной] оказалась в политической и экономической изоляции — и РПЦ, вероятнее всего, скоро окажется в изоляции от всего христианского мира в связи с оправданием войны церковным руководством», — считает Сергей Чапнин.

Происходящее — итог имперской церковной политики патриарха Кирилла и лояльных ему иерархов РПЦ, сходятся эксперты. «О Кирилле все думали, что он прогрессивный либерал, а он оказался имперцем, как и положено большинству выходцев из Петербурга в российской политической элите», — иронизирует Николай Митрохин.

Сергей Чапнин называет патриаршество Кирилла «попыткой восстановить имперскую церковь» — как с точки зрения контроля над территорией, так и с точки зрения близости к государственной машине.

«Процессы в РПЦ копируют процессы в российском государстве, — считает Чапнин. — В 1990-е годы государство запускало демократические процедуры, и церковь казалась более демократической и свободной. Были свободные мирянские движения, были сформированы большие самостоятельные приходы, появились талантливые и свободные священники-проповедники. Потом власть развернулась в сторону империи, официальная церковь это полностью поддержала, начала сворачивать внутри себя демократические, соборные механизмы и превратилась в жесткую иерархическую структуру, которой единовластно правит патриарх».

«Она [РПЦ] управляется одним человеком, безо всякой синодальности, — рассуждает архимандрит Кирилл (Говорун). — А безграничная власть одного человека не дает нормально существовать ни стране, ни церкви».

При этом Николай Митрохин отмечает, что в 2018–2019 годах РПЦ пыталась изменить свой имидж. Это произошло после того, как стало ясно: Украина покидать РПЦ не собирается.

«Кирилл развернул церковную идеологию от „русского мира“ единого государства, где была единая мораль, в сторону вселенского глобального православия. [Мол] мы — большая мировая православная церковь, и плевали мы на прежнюю концепцию канонических границ. Мы будем по всем континентам открывать приходы, а какие там люди — не очень важно; какие они соблюдают обряды — тоже», — рассказывает эксперт.

В качестве примера Митрохин приводит африканскую экспедицию РПЦ, которая, по его мнению, сейчас «накрылась медным тазом». Речь идет о присоединении к РПЦ около ста приходов в африканских странах, прежде принадлежавших к Александрийскому патриархату. Поводом послужило признание александрийским патриархом ПЦУ, против которого выступила часть священников и их прихожан.

РПЦ тогда планировала открыть в Африке духовные учебные учреждения, на территории континента появились Северо- и Южно-Африканские епархии, а управлять ими стал патриарший экзарх в Африке митрополит Леонид.

После проповедей патриарха в поддержку военных действий в Украине обратный разворот в сторону «имперской церкви» стал очевиден. «Как Россия [из-за войны] похоронила все свои технологические и социальные достижения последних 35 лет и вернулась в СССР примерно 1984 года, так и РПЦ на [наших] глазах хоронит все свои достижения тоже», — констатирует Митрохин.

Об «эволюции патриарха Кирилла» говорит и Александр Солдатов. По его мнению, еще в 2014 году у главы РПЦ «были иллюзии по поводу возрождения церковной жизни, реформ, которые он задумал, идя на патриаршество».

«Сейчас он выгоревший, выдохшийся лидер, без ярких идей и харизмы, смирившийся с тем, что ничего не получилось. Он понимает, что для него самый безопасный сценарий — это сидеть на позиции, которую Кремль отвел Московской патриархии, не претендуя ни на что большее. Патриарху это нужно, просто чтобы выжить. Он вынужден находиться в полном подчинении, повторять нарративы, которые от него требуют в Кремле», — рассуждает Солдатов, уточняя, что сам Кирилл уже давно был протагонистом идеологии «русского мира», в которую входит «концепция идейного объединения России, Украины и Беларуси в формулу Святая Русь».

Такая позиция предстоятеля РПЦ, по словам Александра Солдатова, может привести к тому, что Московская патриархия будет и вовсе «отлучена от церковного общения» с другими церквями. «В мировом православии грядут тектонические сдвиги», — прогнозирует Солдатов.

Архимандрит Кирилл (Говорун), прежде хорошо знакомый с предстоятелем РПЦ, называет эволюцию патриарха Кирилла «драматической». Он вспоминает, что глава Московского патриархата в личных беседах говорил о «полной поддержке Украины и украинского народа, признании его самобытности, его праве на независимое существование» и даже «допускал возможность независимого существования для УПЦ».

«Сейчас патриарх Кирилл однозначно отождествил себя — именно отождествил, а не ассоциировал — с курсом Кремля на поддержку войны. Это сигнал одному человеку, Владимиру Путину, что патриарх будет с ним до конца. Многие говорят, что он несвободен в своих действиях и может действовать только в одном направлении — направлении официальной пропаганды», — считает отец Кирилл, добавляя, что «такую несвободу, путь к ней патриарх выбрал для себя сам».

По мнению архимандрита, если сейчас патриарх выступит против войны, его патриаршество окажется под угрозой.

При этом он полагает, что идеология «русского мира» в начале патриаршеской карьеры Кирилла имела несколько иное наполнение, хотя и тогда предстоятель РПЦ рассуждал о единстве русских, украинцев и белорусов.

«Это зародилось из желания евангелизации русского народа, который после коммунистического, атеистического периода оказался без веры. Патриарх почувствовал, что есть запрос на новую идеологическую форму, и предложил идеологию „русского мира“. Думаю, он хотел создать такой гибрид религии и государственной идеологии, который мог бы привлечь миллионы людей к церкви. Замысел был благой, но все в итоге пришло к противоположному. Не масса людей обратилась в церковь, а она сама оказалась идеологизированной, заместила вероучение идеологическими штампами, которые сейчас проповедуются», — говорит отец Кирилл.

По его прогнозам, РПЦ тоже вряд ли сохранит статус-кво: церковь может уйти от формы единоличного управления и вернуться к коллегиальной схеме Священного синода.

Он не исключает и кажущегося сейчас совсем невероятным варианта, при котором митрополит Онуфрий в случае сохранения в РПЦ патриаршей формы правления может стать ее предстоятелем. «Он мог бы быть кандидатом № 1. Русский народ нуждается в фигуре, которая бы выступала за независимость церкви от государства. Митрополит Онуфрий — нонконформист в этом плане, он выступает за неотмирность церкви, за ее инаковость от государства. И на это есть запрос», — утверждает архимандрит Кирилл.

Однако он сразу оговаривается, что и переход к синодальной форме правления, и появление патриарха-нонконформиста возможны только в случае смены власти в России. «И сейчас, — считает архимандрит, — это не выглядит утопией».