истории

Маленький (по российским меркам) коррупционный скандал может дорого обойтись наследникам Ангелы Меркель. Вплоть до того, что к власти придут «зеленые»

Источник: Meduza

Главная тема недели в Германии — первые за время пандемии региональные выборы, которые прошли 14 марта в двух богатых регионах на западе страны — Баден-Вюртемберге и Рейнланд-Пфальце. Они закончились крайне неудачно для партии канцлера Ангелы Меркель, Христианско-демократического союза. По сравнению с выборами пятилетней давности ХДС потеряла 3% в одной земле и 4% в другой. Главная причина — расследования против депутатов ХДС, которых заподозрили в незаконных посреднических услугах и лоббировании. На сентябрь в Германии намечены парламентские выборы, Меркель заранее объявила о своем уходе, и теперь у ее возможных преемников возникли серьезные проблемы с сохранением власти.

Немецкий «маскагейт»

Меньше месяца назад казалось, что выборы в двух западных немецких землях пройдут достаточно предсказуемо. Христианские демократы не выглядели фаворитами, но мало кто предполагал, что их результаты окажутся заметно хуже, чем пять лет назад. Почти весь пандемийный год социологи и аналитики говорили, что немцы одобряют действия правительства и лично Ангелы Меркель. Да, все понимали, что новый лидер ее партии — и предполагаемый преемник на посту канцлера — Армин Лашет далеко не так популярен, но казалось, что для успешного выступления хватит и общего одобрения действий властей. Одобрение действительно сыграло свою роль: жители Баден-Вюртемберга и Рейнланд-Пфальца проголосовали за партии своих региональных лидеров — «зеленого» Винфрида Кретчманна и социал-демократки Малу Дрейер. Но не за христианских демократов, которые остались вторыми с заметно упавшими результатами.

У этой неудачи, безусловно, есть глубинные причины, но существует и вполне конкретный контекст — так называемый «маскагейт». 

В начале марта благодаря расследованию журналистов Der Spiegel стало известно, что депутат ХДС Николас Лёбель год назад получил 250 тысяч евро за посреднические услуги, оказанные китайскому производителю медицинских масок. Благодаря Лёбелю фирма получила заказ на доставку масок как раз в Баден-Вюртемберг. Для переписки он использовал свою депутатскую почту. Фактически Лёбель мог получить эти деньги за несколько отправленных им писем. Он уже покинул депутатское кресло.

Чуть раньше в неформальном посредничестве уличили Георга Нюсляйна — депутата от ХСС — баварского партнера ХДС. Если Николас Лёбель был молодым (ему еще нет сорока) депутатом-бизнесменом без особых заслуг, то Нюсляйн проработал в бундестаге почти 20 лет и дослужился до должности зампредседателя фракции. Обвинения в адрес Нюсляйна серьезнее — это уже не журналистское расследование, а полноценное уголовное дело. Как полагает следствие, за 660 тысяч евро он пристраивал маски (произведенные, правда, не в Китае, а в самом центре Германии, в земле Гессен) в баварские правительственные учреждения и, по всей видимости, не указал этот доход в налоговой декларации. Депутатская неприкосновенность с него снята, он вышел из партии, но покидать бундестаг отказался.

На этом фоне появились вопросы и к министру здравоохранению страны Йенсу Шпану. Тот же Der Spiegel сообщил, что в октябре 2020 года министр предупреждал о начале второй волны эпидемии и предостерегал от встреч с людьми без особой необходимости, а буквально на следующий день собрал закрытый благотворительный ужин, средства от которого, как полагают журналисты, должны были пойти на его будущую предвыборную кампанию. А еще через день Шпан сдал положительный тест на коронавирус. Его пресс-служба утверждает, что никто из участников ужина не заразился.

Еще несколько месяцев назад Шпан, наряду с Меркель, казался одной из главных «звезд коронакризиса», которому ставили в заслугу решительное и успешное подавление эпидемии с помощью ограничительных мер и организации медицинской системы. Но как только началась прививочная кампания, к Шпану возникли претензии. В основном они касаются того, что темпы вакцинирования заметно отстают от тех, что он обещал. Кроме того, у немцев до сих пор нет доступной возможности сделать быстрые тесты на ковид, которые стали привычным делом, например, в соседней Австрии.

Если бы не тот факт, что значительная часть избирателей проголосовала заранее по почте, все могло закончиться для ХДС еще хуже.

Куда смотрела Меркель?

В Германии многие воспринимали масочные сделки буквально как «бизнес на крови» — на страданиях и страхах населения, особенно сильных прошлой весной. А главное, в стране совсем не считают, что тезис «все политики воруют» — то, что само собой разумеется.

«Представление о том, что политики должны работать на благо граждан, а не на личное благо или на благо каких-то фирм, — это основа нашей системы. Естественно, популисты с правой и левой сторон пытаются доказать, что „все они там наверху коррумпированы“. Но это не так. Если бы это было так, наша политическая система развалилась бы», — объясняет «Медузе» журналист Мориц Гатман, глава отдела внутренней политики политического журнала Cicero.

ХДС оказалась в особенно сложном положении: эта партия всегда была благосклоннее других настроена к бизнесу и любила привлекать бизнесменов к парламентской работе. Среди социал-демократов или «зеленых» куда больше профессиональных политиков, которые окончательно порвали с прошлыми профессиями и при всем желании не смогли бы провернуть никакой сделки. Факт работы бывшего канцлера, социал-демократа Герхарда Шредера на «Роснефть» воспринимается как досадное исключение. В сатирическом издании Postillion даже появилась заметка под названием «Все время сплошной ХДС. Неужели социал-демократы настолько тупые, что не могут заработать на мутных сделках с масками?» 

Сатирики оказались предсказателями: на этой неделе нескольких депутатов бундестага от ХДС обвинили в том, что они получили деньги от властей Азербайджана в обмен на лоббистские услуги. Один из них, Марк Гауптманн, отвергнув все обвинения, покинул парламент. Возможно, он не последний.

«Я считаю, что в немецком бундестаге сегодня вообще слишком много депутатов. Это следствие изменения выборной системы в последние годы. И им просто-напросто нечем заняться, поэтому и начинают заигрывать, например, с Азербайджаном. 709 депутатов, и их, скорее всего, будет еще больше в новом бундестаге», — говорит Гатман.

К самой Ангеле Меркель никакие коррупционные обвинения не липнут. Но в ее партии выросла целая плеяда депутатов, смотрящих на парламентскую работу как на бизнес. Впрочем, канцлер уже два года как формально не руководит ХДС. «Она в последние годы жила своей жизнью, а депутаты от ее партии — своей», — констатирует Гатман. 

В итоге коррупционные скандалы и слабое выступление на первых выборах в году больше всего бьют по шансам нового лидера партии Армина Лашета на выдвижение в канцлеры. Его главный конкурент — значительно более популярный баварский премьер-министр Маркус Зёдер. После поражения ХДС/ХСС он напомнил, что вопрос о кандидате не следует откладывать, призвал привлечь к руководству партии «свежие лица» и заявил, что «личности играют большую роль на выборах» — что многие расценили как намек на его более высокие, чем у Лашета, рейтинги. Но и к Зёдеру возникают вопросы в связи с действиями баварца Нюсляйна.

«ХДС позиционирует себя как партия государственно мыслящих людей. Якобы это ее главный unique selling point по сравнению с другими партиями, когда идеологические отличия от социал-демократов или „зеленых“ практически исчезли. Но если получается, что они и в этом не уникальны — то какой смысл за них голосовать?» — говорит Мориц Гатман. 

Вопрос о кандидате на пост канцлера должен решиться между католической Пасхой и Пятидесятницей, то есть в апреле-мае. Тем временем немецкие журналисты после популярных расследований о депутатах явно почувствовали «вкус крови». И теперь под лупой будут рассматривать предпринимательскую деятельность депутатов: тема коррупции в бундестаге в период пандемии в выборный год явно тревожит читателей. 

Лашет уже попытался перехватить инициативу. Он призвал депутатов, которые «замешаны в сделках такого рода», немедленно лично сообщить об этом, чтобы он «сделал соответствующие выводы». И пригрозил: «Если такие факты есть, время выложить их на стол, не то мы сделаем это сами».

Громкие заявления пока не убеждают избирателей: ХДС все еще лидирует в опросах, но его рейтинг упал ниже 30% впервые за год.

«Коалиция-светофор» вместо «большой коалиции»

Выборы оказались сложными не только для христианских демократов. Единственной из больших партий, которые добились успеха в обеих федеральных землях, оказались «зеленые». В Баден-Вюртемберге рост на 2,3% по сравнению с выборами пятилетней давности был довольно предсказуем, поскольку там с 2012 года правит очень популярный и не совсем типичный «зеленый» Винфрид Кретчманн (он воцерковленный католик, имеет репутацию консерватора). А вот в Рейнланд-Пфальце рост сразу на 4% — безусловный успех.

Для «зеленых» эти успехи очень важны, поскольку значительно повышают их шансы не просто войти в федеральное правительство по итогам сентябрьских выборов, но, возможно, предложить своего кандидата на пост канцлера. На протяжении всего пандемийного года аналитики констатировали, что у этой партии не хватает идей по борьбе с кризисом — потому что самые радикальные из возможных вариантов и так реализовывало правительство Меркель. Не помогла и жесткая критика газопровода «Северный поток — 2» после отравления Алексея Навального — большинство немцев все еще одобряет его строительство и разделяет установку властей, что это «неполитический проект».

Успех на первых в году выборах напомнил о том, что бывшие избиратели христианских демократов, разочаровавшись в них, как правило, голосуют именно за «зеленых». В Германии все активнее заговорили о том, что после сентябрьских выборов вместо «большой коалиции» может быть сформирована «коалиция-светофор» с участием «зеленых», социал-демократов («красных») и либералов из Свободной демократической партии («желтых»). Именно такая коалиция с 2016 года руководит Рейнланд-Пфальцем — с социал-демократкой Малу Дрейер во главе. А учитывая, что прямо сейчас «зеленые» популярнее социал-демократов, то, если ничего не изменится, именно они получат право выдвинуть канцлера.

Впрочем, пока это только теоретические разговоры. До федеральных выборов больше полугода, а на них «зеленые» традиционно выступают хуже, чем предсказывают социологи. Нынешний же успех во многом объясняется ситуацией на региональном уровне. Как минимум дефицит идей партии еще обязательно даст о себе знать.

Кроме того, по мнению немецкой прессы, в партии нет единства: многие склоняются к тому, что союз с опытными христианскими демократами может быть более выигрышной стратегией для первого за полтора десятилетия вхождения в федеральное правительство. Но главная проблема «зеленых» та же, что и у христианских демократов: ни один из их лидеров (в партии два сопредседателя — Анналена Баербок и Роберт Хабек) не пользуется большой личной популярностью в обществе.

Провал «Альтернативы»

Еще одной партией, которая, подобно «зеленым», не смогла определиться со своей политической стратегией на время пандемии, оказалась «Альтернатива для Германии» (АдГ). Но если «зеленым» это не помешало успешно выступить на региональных выборах, то правые популисты, напротив, потерпели поражение. И даже более чувствительное, чем христианские демократы. В обеих землях они потеряли до трети избирателей, хотя и сохранили фракции в региональных парламентах. И эта неудача также может иметь далеко идущие последствия.

Во время пандемии партия поначалу поддержала введенные властями ограничения и даже требовала их ужесточения. «Партия в глазах своих склонных к конспирологии избирателей присоединилась к нелюбимому ими истеблишменту. А когда они поменяли позицию и стали все это критиковать, то ниша коронаскептиков была уже занята другими», — говорил «Медузе» берлинский политолог и член Социал-демократической партии Дмитрий Стратиевский. Характерно, что немецкое ковид-отрицание берет начало именно в Баден-Вюртемберге, где недоверие к центральным властям особенно сильно со времен борьбы против вокзала «Штутгарт-21».

Неспособность выработать четкую стратегию свидетельствует о разнице мотиваций между политиками и избирателями. С точки зрения идеологов «Альтернативы», закрытие границ (в том числе и для мигрантов) и карантинные ограничения (которые опустошали улицы, а значит, делали их «безопаснее») обещали картинку едва ли не идеального будущего. Но они недооценили, что их избиратели мотивированы не позитивно — четкими идеями, а негативно — недоверием к любым решениям властей, тем более таким крупномасштабным.

Проблема с пандемийной повесткой лишь отражает общий кризис в партии, которая на протяжении всей своей семилетней истории разделена между ультраправыми и радикально настроенными ультралиберальными евроскептиками (их идеи напоминают взгляды сторонников «Брекзита»). В каждом следующем внутрипартийном конфликте побеждали националисты, так что наиболее последовательные из либералов давно покинули «Альтернативу», и крайне правым сейчас противостоят их чуть более умеренные единомышленники. Их представляет сопредседатель партии Йорг Мойтен, который вот уже год отбивается от атак националистов, и никогда еще борьба двух лагерей не шла так долго.

Можно предположить, что и на этот раз победу в итоге одержат националисты. К чему это приведет, видно как раз по итогам выборов в Баден-Вюртемберге и Рейнланд-Пфальце — западные земли отворачиваются от «Альтернативы». На общефедеральном уровне эта проблема должна быть отчасти нивелирована голосами с востока, где к ультраправым относятся более терпимо. Но без запада с его финансами и влиянием на общественно-политическую повестку «Альтернатива» рискует потерять свое главное достижение — неформальный статус общенациональной партии, представленной во всех регионах и слоях немецкого общества. Уже сейчас по опросам ее рейтинги на 2–3% ниже, чем по итогам выборов 2017 года, и у партии почти нет шансов вновь занять третье место на выборах в сентябре 2021-го.

Альтернатива для «Альтернативы»? Нет, проблема для ХДС

На фоне неудач АдГ и ХДС особенно выделяется успех партии «Свободные избиратели», которая впервые преодолела пятипроцентный барьер и сформирует фракцию в парламенте Рейнланд-Пфальца. В Баден-Вюртембрге она получила только 3%, но это на 2,9% больше, чем пять лет назад.

Партия «Свободные избиратели» была официально создана только в 2010 году, но на самом деле ее предшественниками были многие гражданские инициативы на протяжении всей послевоенной истории Германии. Они объединяли избирателей под лозунгом решения конкретных проблем на муниципальном, региональном и реже межрегиональном уровне. Активисты таких объединений, как правило, занимались политикой без отрыва от основной деятельности. Наибольшего успеха «Свободные избиратели» до последнего времени добивались в Баварии, и с 2018 года их лидер Хуберт Айвангер занимает пост министра экономики этой земли в коалиционном правительстве с Христианско-социальным союзом.

Айвангер любит подчеркивать, что главное дело его жизни — не в кабинетах, а на ферме и на охоте, но нынешние успехи «Свободных избирателей» теоретически могут открыть его единомышленникам дорогу и в большую федеральную политику. Партия децентрализована даже по немецким меркам, и в каждой земле (а иногда и каждом округе) ее активисты предлагают собственную повестку. Так, в той же Баварии Айвангер работает в правительстве, последовательно вводящем одни из самых жестких в стране ограничений, а в Рейнланд-Пфальце они добились успеха благодаря критике локдауна.

«Свободные избиратели» традиционно сфокусированы на местных сообществах, а потому, как правило, требуют больше финансировать школы и больницы, активнее поддерживать малый бизнес — и быть осторожнее с мигрантами. Именно поэтому их часто считают альтернативой для самой «Альтернативы». Но в Рейнланд-Пфальце большинство новых голосов пришло к ним от бывших избирателей христианских демократов.

Трудно сказать, удастся ли этой партии, учитывая ее идеологическую и организационную раздробленность, добиться успеха на парламентских выборах. В конце концов, в Германии то и дело возникают небольшие партии, которые громко заявляют о себе, а потом уходят в небытие (из недавних примеров — «Пиратская партия»). Но отнять у христианских демократов несколько процентов голосов и тем самым осложнить им задачу выдвинуть канцлера «Свободные избиратели», похоже, способны. Как и удовлетворить запрос на новую консервативную силу — вместо изрядно полевевшего за время правления Меркель ХДС и слишком националистической «Альтернативы».