истории

«Суд над чикагской семеркой» — эталонная судебная драма Аарона Соркина, мимо которой «Оскар» точно не пройдет В ролях Саша Барон Коэн, Эдди Редмэйн, Майкл Китон

Источник: Meduza

На Netflix вышла вторая режиссерская работа знаменитого сценариста Аарона Соркина — судебная драма «Суд над чикагской семеркой». В основе сценария — реальный процесс над семью гражданскими активистами, который шел в США с 1968 по 1970 год. Подсудимых обвиняли в организации беспорядков — протестов против войны во Вьетнаме в 1968 году. В фильме сыграли десяток звезд: Эдди Редмэйн, Саша Барон Коэн, Майкл Китон, Джозеф Гордон-Левитт, Джереми Стронг, Джон Кэрролл Линч, Фрэнк Ланджелла и другие. Кинокритик «Медузы» Антон Долин рассказывает, почему у этого фильма есть все шансы попасть на «Оскар» и почему история Соркина о начале 1970-х на самом деле актуальна и сейчас.

Громкий процесс 1968–1970 годов вошел в американскую историю. Семь гражданских активистов, протестовавших против войны во Вьетнаме, судили за беспорядки и подстрекательство к бунту. С момента самих протестов, приуроченных к съезду демократов в Чикаго, в стране кое-что изменилось — президента Линдона Джонсона сменил Ричард Никсон. Были все основания считать процесс над «семеркой» показательным, своего рода демонстрацией отношения верховной власти к любой гражданской активности, противоречащей официальной политике. Кстати, в начале процесса подсудимых было восемь: к их делу, невзирая на всеобщее негодование, присоединили никак не причастного к беспорядкам лидера «Черных пантер», чтобы напугать присяжных и впечатлить публику. А настоящей мишенью были пятеро — оставшихся двоих, относительно случайных демонстрантов, добавили для балласта, чтобы было кого помиловать. «Весь мир смотрит!» — скандировала толпа у здания суда. 

Не так-то просто это объяснить неподготовленному зрителю. Ему и без того всегда непросто смотреть американские судебные драмы — специфический жанр, требующий хотя бы поверхностного знакомства с юридической системой США. Здесь к этому добавились бесконечные политические нюансы, отстоящие на полвека от сегодняшнего дня. Тем больше восхищает способность автора сценария и режиссера «Суда над чикагской семеркой» Аарона Соркина экономно и деловито сказать своим фильмом все самое главное, введя публику в суть дела, но не пожертвовав ни одним из участников этой многофигурной драмы (среди важных фигурантов не только подсудимые, но также свидетели, защитники, обвинители, присяжные и судья). А еще больше поражает умение рассказать обо всем этом так, что бесконечные детали перестают быть важными. Зритель без труда угадает, кто чего хочет, за кого и почему следует болеть и на чьей стороне историческая правда. 

«Суд над чикагской семеркой» принадлежит к числу тех фильмов, которые так необходимы сегодня. Атакуя актуальные вопросы, они напоминают о золотом стандарте правозащитного Голливуда, временах «Двенадцати разгневанных мужчин» и «Убить пересмешника» — и нажимают на предсказуемые клавиши так умело и непринужденно, что вновь, как у собаки Павлова, вызывают необходимую реакцию аудитории — катарсис. Чем-то подобным были «В центре внимания» и «Зеленая книга», и да, вы правильно поняли: «Оскар» не сможет пройти мимо такой картины. Выгодное отличие «Суда над чикагской семеркой» от предшественников в том, что здесь есть культовый автор. Режиссер молодой (это всего вторая его работа), но обладающий узнаваемым стилем и огромной славой. 

Соркин — один из знаменитейших сценаристов и в Америке, и за ее пределами. Никто не мог бы справиться с этим конкретным материалом лучше, чем создатель «Нескольких хороших парней» — к слову, название идеально подошло бы и «Суду над чикагской семеркой». Манера и метод Соркина узнаются моментально. Во-первых, ураганные диалоги — даже слишком метафоричные и выразительные, чтобы быть правдоподобными, но об этом восхищенный зритель не успевает даже задуматься. Во-вторых, чуть приправленный фирменной иронией идеализм, восходящий к самым благородным устремлениям отцов-основателей Америки. Оба качества присущи Соркину-драматургу.

Но надо сказать, что фильм позволяет говорить и о формировании его режиссерского киноязыка, который еще не вполне прорезался в дебютной «Большой игре». Это определенная скупость в средствах, мастерское жонглирование несколькими временными пластами и, что довольно неожиданно, умение пользоваться не только бронебойными репликами, но и паузами. В ключевой момент допроса одного из обвиняемых Соркин уходит в затемнение вместо ответа — и это действует сильнее любых слов. Наконец, главное — блестящая работа с актерами. 

«Суд над чикагской семеркой» сгибается под тяжестью звезд, как рождественская елка, на которую решили повесить весь арсенал доставшихся от родителей игрушек. Некоторые играют отменно, но все-таки предсказуемо — таковы двое оскаровских лауреатов: Марк Райлэнс в роли мужественного адвоката Уильяма Кунстлера и Эдди Редмэйн в роли Тома Хейдена, самого умного и целеустремленного из обвиняемых.

Другие удивляют неожиданными амплуа — например, этот фильм может принести номинацию, а то и премию Саше Барону Коэну (комик сыграл знаменитого Эбби Хоффмана, хиппи-интеллектуала и природного бунтаря). Восхитителен краткий, но емкий выход Майкла Китона (экс-генпрокурор Рэмси Кларк). Пристрастного судью Джулиуса Хоффмана играет прославившийся ролью Никсона артист — величественный старец Фрэнк Ланджелла. Исключительно хороши Джон Кэрролл Линч (пацифист Дэвид Деллинджер), Яхья Абдул-Матин II («пантера» Бобби Сил), Джозеф Гордон-Левитт (прокурор Ричард Шульц), Алекс Шарп (тихоня Ренни Дэвис, ведущий подсчет убитых во Вьетнаме американцев, пока идет процесс). Соркин дирижирует разнородным оркестром элегантно и спокойно, давая прозвучать каждому инструменту.      

Для чего же нужны усилия толпы незаурядных людей — неужто только для того, чтобы повторить очевидное? Война — это зло, государство не имеет права на насилие, добро бывает с кулаками, истина всегда сильнее лжи, права человека должны быть незыблемы, юрист не должен ни при каких обстоятельствах быть политически мотивированным. Выходит, что так. Туповатая в своей самоочевидности программа, выраженная уже в прямом, как палка, названии фильма, — именно то успокоительное, которое буквально необходимо истомленной тяжелым годом публике. 

Почитатели таланта Соркина не в шутку сравнивают его с Шекспиром. Если чем и можно оправдать подобную гиперболу, то способностью американского драматурга оставаться своевременным в любую эпоху, когда бы ни разворачивалось действие его фильма. 1969-й «Суда над чикагской семеркой» угрожающе схож с нашим 2020-м. Не только намек на движение BLM возникнет в сцене, где судья прикажет связать непокорного чернокожего, на всякий случай заткнув его рот кляпом. Идея гражданского неповиновения, образ разогнанной полицией мирной демонстрации и частое упоминание слова «революция», столь жуткого для обывателей постсоветского пространства, заставят не раз за фильм вспомнить и о московских протестах прошлого августа, и о шествиях в Хабаровске, и о массовых акциях в Беларуси.

У «Суда над чикагской семеркой» нестандартный по голливудским меркам финал (что поделать, ведь его Соркин писал в соавторстве с самой историей). Но при всей горечи он способен вдохнуть надежду в тех несогласных, которые считают систему вечной и заведомо более сильной. Пока власть наслаждается своей безнаказанностью, «весь мир смотрит», и это дает право предположить, что когда-нибудь расстановка сил изменится.