истории

«Хороший человек» — детективный сериал про серийного маньяка, который наказывает женщин Режиссер — Константин Богомолов (но это не заметно), в главной роли — Никита Ефремов

Источник: Meduza

20 августа на видеосервисе Start вышел первый эпизод детективного триллера Константина Богомолова «Хороший человек», отдаленно основанного на истории «ангарского маньяка» Михаила Попкова. Богомолов — режиссер и соавтор сценария; это его третий сериал, снятый для Start. Критик Антон Хитров посмотрел первые две серии — и рассказал, почему детективная часть в криминальной истории оказалась самой слабой.

Сюжет

Провинциальный Вознесенск задыхается от скуки и заводских выхлопов. Блогер Яков Самохин (Илья Дель) как раз готовит очередное видео об экологии, когда ему под дверь подбрасывают флешку с кадрами убийства. Очень скоро по соцсетям разлетается ролик, где Самохин обращается к федеральному центру: в регионе, мол, годами пропадают женщины, а власти даже не пытаются искать серийного убийцу. 

Московский СК командирует в Вознесенск суровую следовательницу Евгению Ключевскую (Юлия Снигирь), к которой тут же набивается в напарники местный коллега — симпатичный и дружелюбный Иван Крутихин (Никита Ефремов). В реальности Крутихин и есть убийца — это не спойлер, а заранее раскрытый зрителю факт. Иван охотится на неверных жен и вообще на женщин, чей образ жизни не одобряет, и держит их у себя в подвале, пытаясь «перевоспитать» — обычно это заканчивается смертью жертвы. Он убежден, что выполняет божью волю, и вообще считает себя человеком исключительной порядочности.

Почему этому сериалу не нужен был Богомолов

Не совсем понятно, почему продюсеры видеосервиса Start поставили на Константина Богомолова, доверив ему свои флагманские проекты, — с тем же успехом можно было бы назначить главной звездой знаменитого дирижера или музейного куратора. Глядя на выдающиеся, без скидок, спектакли Богомолова, трудно сказать, какие из его навыков применимы в сериалах — кроме разве что неизменно талантливой работы с артистами. Богомолов как никто владеет театральной условностью, на удивление тонко манипулирует зрительным залом, играет в увлекательные игры с литературными первоисточниками — но сериалы все-таки требуют иных умений. 

В дебютных «Содержанках» (они вышли на том же Start в 2019 году) драматургия была не самая сильная, но, по крайней мере, в проекте был юмор и самобытный визуальный язык: художники показали московскую роскошь, какой ее еще никто не показывал. В «Хорошем человеке» же нет ни свежей интриги, ни привлекательных героев, ни даже стиля. 

Это нестыдный, но совершенно безликий детектив. Адекватный внешне маньяк с оригинальной моралью, суровая и замкнутая женщина-детектив, заштатный городок с грязными секретами — все это клише, к которым если и стоит подходить, то как-то поизобретательнее. А для нынешнего результата не нужен ни Богомолов, ни какой-либо другой звездный режиссер.

«Хороший человек» формально работает с феминистской повесткой: здесь есть и фемицид — убийство на почве ненависти к женщинам, — и домашнее насилие. Но во главе проекта стоит режиссер, которого сложно подозревать в профеминистских взглядах: против говорят и публичные заявления, и выпады против феминизма в спектакле «Ай Фак. Трагедия». Разумеется, взгляды Константина Богомолова — его личное дело. Но возможен ли сегодня серьезный разговор о насилии над женщинами без феминистской оптики? И дождемся ли мы этой оптики в «Хорошем человеке»? Просто называть насилие насилием — еще не фемоптика, фемоптика — это связывать насилие с системным сексизмом.

Похоже, главный вопрос, занимающий создателей сериала, на деле не столь конкретный. Больше всего их интересует нравственное воздаяние, которое на поверку часто оказывается насилием и демонстрацией власти. 

Выжившая, но потерявшая рассудок жертва называет маньяка «подземным королем». Ее лечащий врач думает о музыке Эдварда Грига (хотя у Грига король — горный), но, судя по мелькнувшей во флешбэке книге, здесь подразумевается король подземного народа из «Черной курицы» — нравоучительной до безобразия сказки, где возмездие совсем не соразмерно проступку. А единственная достопримечательность в окрестностях Вознесенска — «камень лжи», рассеченный пополам валун, который якобы раздавит любого грешника, если тот осмелится зайти в расщелину. Наверняка герой Ефремова взял на себя роль судьи и палача, уверившись, что камень — то есть высший суд — со своей задачей не справляется.

Слабый детектив

В сущности, самая важная проблема «Хорошего человека» не концептуальная, а техническая: он легкомысленно пренебрегает жанровыми правилами. Трудности с детективным жанром у Богомолова были еще в «Содержанках», которые тоже начинались со смерти девушки, — и расследование там оказалось самой скучной сюжетной линией. Но «Содержанки» по крайней мере не концентрировались на поимке убийцы — в отличие от нового проекта. 

Детективу можно дать любую идейную подоплеку, но скелет его конструкции — всегда борьба двух интеллектов: сыщика и преступника. Маньяк Иван Крутихин, красивый, умный, вежливый и на двести процентов уверенный в своей правоте — вполне убедительный антагонист, а вот Евгения Ключевская, которая его ловит, — эталонный продукт ленивого сценария. 

Как вообще детективы держат внимание? Если сыщик активен, проницателен и хитер — будет интересно. А если он не в силах решить ни одной загадки без лабораторных экспертиз и подкинутых улик — мы получим персонажа-функцию, за которого не хочется болеть. За первые две серии «Хорошего человека» Ключевская ни разу не проявила себя как талантливый детектив. Она продвинулась в расследовании дальше других исключительно потому, что местные власти не делали совсем ничего, да и к столичным специалистам у них не было доступа. За какие, собственно, заслуги ей поручают ответственные задания — за командный тон?

По замыслу сценаристов, уникальное супероружие сыщицы — это ее детская травма. В конце первого эпизода Евгения разгадала мотив убийцы — он, дескать, очищает мир от скверны, — потому что вспомнила, как отец-абьюзер «наказывал» мать. Если бы в следующей серии Ключевская как-нибудь использовала это знание — затея бы работала. Однако пока мы лишь наблюдаем, как она плывет по течению.

Противопоставить маньяку-женоненавистнику умную и сильную героиню, которая борется с ним, используя свой женский опыт, — идея более чем логичная, и ничто не мешает сыщице развернуться в следующих эпизодах. Вопрос только в том, сколько зрителей до них досмотрит.