истории

В российских церквях и монастырях — массовое заражение COVID-19 Многие священники и верующие до последнего сопротивлялись карантину и закрытию храмов

Источник: Meduza

В РПЦ растет количество зараженных коронавирусом священников, епископов и митрополитов. Один из российских иерархов уже скончался — это епископ Железногорский и Льговский Вениамин. Очаги заражения возникают и в монастырях. Патриарх Кирилл выпустил распоряжение для Московской епархии: в нем говорится, что священники, которые будут продолжать службы с участием прихожан, могут предстать перед церковным судом. Одновременно с этим верующие подписываются под петицией, в которой просят РПЦ сообщать о статистике зараженных священнослужителей и закрытых храмах и монастырях. Однако в рядах церкви немало диссидентов, которые считают закрытие храмов куда большей опасностью, чем пандемия.

Все материалы «Медузы» о коронавирусе открыты для распространения по лицензии Creative Commons CC BY. Вы можете их перепечатать! На фотографии лицензия не распространяется.

Церковный суд против вируса

27 апреля патриарх Кирилл выпустил распоряжение, в котором напомнил священнослужителям Московской епархии об ответственности за меры по ограничению распространения коронавируса и соблюдения антиэпидемиологических правил «во вверенных им храмах и монастырях». «В тех случаях, когда несоблюдение этих распоряжений и указаний повлечет за собой заражение человека коронавирусной инфекцией с последующей его смертью по причине этого заражения, виновный может быть привлечен к церковному суду, а в иных случаях — к церковно-административной ответственности», — говорится в документе.

В свою очередь Рабочая группа по координации деятельности церковных учреждений в условиях распространения коронавирусной инфекции выпустила заявление, в котором констатировала, что «на начальных этапах распространения инфекции не все восприняли ее как серьезную угрозу, проигнорировав предостережения врачей и священноначалия. В отдельных монастырях и некоторых храмах это привело к большому количеству случаев заражения». 

По мнению известного российского библеиста и исследователя православного христианства Андрея Десницкого, патриарх — «жесткий администратор». «Он умеет наказывать и любит это делать. К его первым призывам прислушались далеко не все священнослужители. Получилось как с самоизоляцией в стране: вначале власть призывала, а потом начались угрозы», — так профессор объясняет появление новых распоряжений главы РПЦ. Ученый считает, что они должны распространяться и на всю РПЦ.

Диакон Андрей Кураев, известный своей критической позицией по отношению к руководству РПЦ, наоборот, не видит в распоряжениях патриарха особой жесткости, он называет их «непонятными». «Несоблюдение может повлечь какое-то наказание в будущем, если невесть кто непонятно как докажет, что заражение имело место именно в храме, — рассуждает Кураев. — Вместо того, чтобы четко заявить: „Мы закрываем храмы, и контролироваться будут не случаи заражения, а факты наличия прихожан в молитвенном зале. Выполнение этого распоряжения будут контролировать благочинные, и в случае фиксации ими или полицией, или даже блогерами последует лично моя, патриаршая, немедленная и жесткая реакция“. Переносить же наказание в неопределенное будущее можно лишь в перспективе Божьего суда. Но священники умеют его не бояться».

Главный редактор альманаха современной христианской культуры «Дары» Сергей Чапнин обращает внимание, что патриарх может отдавать прямые распоряжения только духовенству Москвы. «На всю страну распространяются решения Священного Синода, но Синод на заседание так и не собрался. Однако даже некоторые решения по Москве имеют странную форму — это инструкции, то есть документы без подписи, за содержание которых никто персональной ответственности не несет. В последнем документе — распоряжении патриарха Кирилла от 27 апреля — есть довольно странное положение: в случае несоблюдения указаний и распоряжений патриарха, которые повлекут заражение инфекцией и смерть по вине священника, он будет привлечен к церковному суду. Однако это упоминание выглядит излишним, так как в этом случае возникает уголовная ответственность, а священник, если против него возбуждено уголовное дело, будет сразу отстранен от служения. А если обвинения подтвердятся — то и лишен сана. Регулировать следует те случаи, которые не подпадают под действие УК и КоАП», — объясняет Чапнин.

Эксперт считает, что руководство РПЦ предпочитает пугать священников, вместо того, чтобы их поддержать. «У храмов нет денег, чтобы платить взносы в патриархию и зарплаты сотрудникам, однако только митрополит Псковский Тихон (Шевкунов) прямо сказал, что временно отменяет взносы и сам готов помогать духовенству, — замечает Чапнин. — Видимо, это говорит о том, что в РПЦ нашелся всего один архиерей, который понимает нужды священников и прихожан».

«В патриархии боятся угрозы справа»

Пока единственным публично наказанным «ковид-диссидентом» из числа священнослужителей остается схиигумен Сергей, известный как духовник депутата Госдумы Натальи Поклонской и ультраконсерватор. Екатеринбургская митрополия запретила ему проповедовать после того, как он проклял всех, кто выступает за закрытие храмов во время эпидемии, предложил выслать их в Биробиджан, сделал ряд антисемитских высказываний и обвинил власти в организации «электронного лагеря Сатаны».

Все опрошенные «Медузой» эксперты назвали наказание для игумена мягким. «Возможно, в патриархии боятся угрозы справа, со стороны фундаменталистов — это люди нервные, для них это вопрос жизни и смерти, вечного спасения», — рассуждает Андрей Десницкий. Вторая возможная причина мягких санкций — попытка дистанцироваться от слов отца Сергия именно в публичном поле.

Этой точки зрения придерживается и Сергей Чапнин, он считает, что сейчас РПЦ накрывает новая волна фундаментализма — своего рода «магический фундаментализм», чрезмерная приверженность к церковным обрядам. Бороться с этим, по словам эксперта, нужно не столько административными мерами, сколько содержательной критикой, прежде всего пастырской и богословской.

Андрей Кураев уверен, что священноначалие должно было вступить в полемику даже не с отцом Сергием, а с идеями, которые он озвучил, — «это мнение множества профессиональных православных». «Общество должно было посмотреть в это зеркало, увидеть, что православный мир — это не только бабушки — божьи одуванчики или милые детки у иконки. В церковном мире есть и зверье. Террористом может стать кто угодно. И молчание епископата по поводу сталинской мозаики и памятников Ивану Грозному показывает, что даже церковные элиты вполне допускают путь террора», — объясняет диакон.

«Между монастырем и казармой есть существенная разница»

Распоряжениям патриарха и рабочей группы предшествовали многочисленные новости о заражении и даже смерти высокопоставленных служителей церкви. В понедельник стало известно, что с подозрением на коронавирус был госпитализирован митрополит Челябинский Геннадий. Та же участь постигла еще нескольких священнослужителей Свято-Симеоновского кафедрального собора, где служил архиерей. Однако эта епархия не стала закрывать храмы для прихожан на пасхальные богослужения. 

«Всем клирикам стало плохо в понедельник, 20 апреля. Заболели. Крепким оказался один священник и один диакон. Службы не отменили. Через пару дней остался один священник. Службы не отменили. Первыми официально загремели в больницу священник и алтарник. Службы не отменили. Потом простой мирянин (!не начальник!) организовал КТ для болеющих клириков, которые планировали скоро вернуться на службу. На эту процедуру не явилось два священника: один не имеет симптомов и продолжает служить, другой решил нести подвиг и остался дома, видимо, ждет карету скорой, потому что он совсем не здоров. С КТ вернулись не все, но я обращаю внимание на то, что ушедшие не здоровы, просто у них не задеты легкие», — так описал у себя в фейсбуке ситуацию бывший клирик Свято-Симеоновского собора Станислав Трофимов.

На выходных от COVID-19 скончался епископ Железногорский Вениамин из Курской митрополии (в ее состав входит Железногорская епархия). Доступ верующих на Пасху там также не ограничивали. Позже в соцсетях стало распространяться видео с заголовком «Коронавирус придумали масоны», где ныне покойный архиерей рассуждал: «Все, что вы слышите в прессе, по телевидению, — это масоны, которые специально платят людям, определенная группа образуется, против церкви. Православная церковь — единственная, которая воинственная, единственная, в которой есть что-то святое, не могут сломить и на колени поставить». Вскоре выяснилось, что на самом деле видео записано в 2012 году и епископ Вениамин рассуждает в нем о Pussy Riot.

От коронавируса также умерли настоятель Богоявленского (Елоховского) собора в Москве протоиерей Александр Агейкин, протодиакон этого храма Евгений Трофимов и духовник иконописной мастерской «Александрия», протоиерей Владимир Верига. Новый настоятель Елоховского собора епископ Фома также заразился коронавирусом.

27 апреля акт самосожжения совершил послушник Троице-Сергиевой лавры Дмитрий Пелипенко. До этого он был госпитализирован с подозрением на коронавирус. В Лавре, по данным Андрея Кураева, инфицированы вирусом оказались «почти все» насельники, а наместник монастыря епископ Парамон уже переболел ковидом. Информацию об этом подтверждает и ректор Московской духовной академии митрополит Питирим (Творогов). При этом никаких официальных данных о заболевших монахах на сайте нет.

В самой Лавре еще 20 марта решили не ограничивать доступ верующих в храмы и дезинфицировать церковные сосуды для причастия. Обращение Собора Лавры выглядит так: «Духовный собор обращается ко всем прихожанам обители преподобного Сергия и посещающим ее паломникам: не бойтесь, не смущайтесь, но и не впадайте в беспечность! Не бойтесь угрозы распространения новой коронавирусной инфекции, ибо бояться следует „Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне“ (Мф. 10, 28). Пусть поступающая информация о болезни послужит нам еще одной причиной усилить свои молитвы и приблизиться к Богу. И тем более не бойтесь преувеличенных слухов и ложной информации. В целом братское собрание признало, что предложенные меры, являющиеся ответом на запросы органов государственной власти, не должны подвергать сомнению нашу веру и убеждение в невозможности заражения какой-либо болезнью через принятие Святых Таин Христовых или при участии в иных таинствах Церкви». Ворота монастыря были открыты для верующих и на Пасху. По словам митрополита Питирима, руководство Лавры сделало это под давлением «разгоряченной толпы», требующей открыть обитель.

Еще один известный на всю страну монастырь — Серафимо-Дивеевский — официально закрыт на карантин. По данным правительства региона, сейчас в нем находятся 76 человек, зараженных коронавирусом. Перед Страстной неделей и Пасхой обитель была закрыта для посещения паломниками, но до этого службы проходили в обычном режиме. «Сюда традиционно приезжает много людей из столичного региона, что привело к вспышке заболевания в Свято-Троицком Серафимо-Дивеевском женском монастыре», — объяснял ситуацию нижегородский губернатор Глеб Никитин.

В Москве на карантин был закрыт Ново-Спасский монастырь, вирус обнаружили в том числе и у его наместника, управляющего делами патриархии, митрополита Дионисия (сам монастырь был закрыт для посещения верующими незадолго до Пасхи). В Московской духовной академии не скрывают, что часть студентов заразилась коронавирусом: тесты показали, что он обнаружен у 52 из 136 проживающих в академии обучающихся и сотрудников. Переболел и ректор МДА митрополит Питирим. Сам он сторонник жестких ограничений в работе храмов во время эпидемии и осуждает священнослужителей, которые противостоят этому. 

Эксперты сходятся в том, что само по себе заражение монахов ни о чем не говорит. «Сам строй монастырской жизни подразумевает, что люди встречаются в замкнутом пространстве, — рассуждает Андрей Десницкий. — Сказать монахам, что им нельзя собираться в церкви, было бы странным решением. Так что монастыри находятся в группе риска вне зависимости от того, есть в них ковид-диссиденты или нет». Проблема в другом — в российские монастыри продолжают приезжать паломники.

Андрей Кураев так описывает ситуацию в монастырях: «Это закрытые территории с тесным общежитием, как воинская часть. Если там появляется зараза, она выкашивает всех — вспомним историю с американским авианосцем или с нашим нахимовским училищем. В этом смысле монахов винить нельзя… Но между казармой и монастырем есть существенная разница: в казарму никто не приезжает целовать полковое знамя или сапоги товарища генерала. В монастыри же приезжают посторонние люди, чтобы поклониться святыням, многие прикладываются к руке монахов, а если повезет, то и к бороде. В монастырях не подумали вовремя о верующих, которые могли заразиться. Здесь подходит пример фонаря, который летней ночью привлекает бабочек: кто его зажег, тот и виноват в их гибели», — считает диакон.

Прихожане просят цифр

На этом фоне верующие составили обращение к патриарху Кириллу, где они просят сделать «доступной информацию о том, в каких храмах, в каких монастырях есть больные и инфицированные клирики и насельники». «Есть священники, которые молча игнорируют Ваши призывы к прихожанам оставаться дома, и есть те, кто открыто проповедуют, что в храме заразиться невозможно, а причащать с исполнением объявленного по Вашему благословению порядка (дезинфекция лжицы, отказ от целования чаши) — это чуть ли не отступничество от православной веры. Многие епископы продолжают служить, некоторые прямо созывают народ на службы. Есть епископы, которые буквально заставляют священников служить в пустых храмах, хотя во многих храмах можно было бы временно приостановить богослужения», — говорится в заявлении верующих.

Сергей Чапнин — один из инициаторов петиции. Он рассказывает, что под ней поставили подписи уже 266 человек — это миряне из разных регионов, люди разных профессий. «Ответа от патриарха мы все еще ждем. Но нам практически сразу ответил в своем телеграм-канале [председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Московского патриархата] Владимир Легойда, а затем вышло заявление Рабочей группы. Частичным ответом мы считаем и распоряжение патриарха, о котором говорили выше. Мы довольны, что наше письмо побудило патриархию к новым решениям, но огорчены, что ответа по статистике так и не получили. Однако мы уже решили, что будем собирать ее сами», — обещает Чапнин.

Он добавляет, что статистика заражений по Москве оказалась шокирующей: «А ведь это епархия, подчиненная напрямую патриарху». «Многие недоумевают, почему сейчас молчит патриарх и куда он пропал, мы его не видим и не слышим, а это дает повод для слухов, что не исключено, что уже и сам патриарх заболел. В этой ситуации важна регулярная и открытая информация. На мой взгляд, динамика развития пандемии говорит о том, что патриархия сделала стратегическую ошибку — храмы надо было закрывать сразу, — заключает Чапнин. — Оставлять их открытыми без обязательных и жестких гигиенических мер было нельзя. Именно это спровоцировало вспышку не только заражений, но и смертей московского духовенства».