За несколько дней республика Коми стала региональным лидером по числу инфицированных коронавирусом
16 марта в республике Коми был подтвержден первый случай заражения новой коронавирусной инфекцией. Заболевший — житель Сыктывкара, вернувшийся из Ирана. В тот же день глава республики Сергей Гапликов подписал указ о введении режима повышенной готовности, призвав жителей избегать мест массового скопления людей, соблюдать гигиену и по возможности ограничить внешние контакты.
Однако число зараженных в республике продолжило расти. 30 марта было выявлено 15 новых случаев, 1 апреля — 32. Коми стала самым инфицированным регионом России за пределами Петербурга и Московской области — на сегодняшний день здесь 54 заболевших. Все случаи, кроме одного, зарегистрированы в больнице Эжвинского района Сыктывкара. Местные власти и Роспотребнадзор называют ее не иначе, как «очагом».
Больница была закрыта на карантин с 25 марта, когда заболевших было только пятеро. «Очаг распространения коронавируса в Эжвинской горбольнице купирован и находится под нашим полным контролем», — заявил министр здравоохранения Республики Коми Дмитрий Березин. По словам его первого заместителя Игоря Маклакова, больница при этом продолжает функционировать: «Персонал выполняет свою работу, как и прежде, но в условиях карантинного режима. Сотрудники, которые оказались в очаге инфекции, не покидают больницу, так же как никто не допускается внутрь учреждения».
Врача больницы заподозрили в том, что он был источником заражения
Среди первых заразившихся коронавирусом в больнице Сыктывкара — работавший там врач. Об этом изданию «7×7» сообщил министр здравоохранения Коми Дмитрий Березин. В документе, который предположительно предназначался для прокуратуры республики и чьи фрагменты попали в сеть, говорится о подтвержденном диагнозе у заведующего 1-го хирургического отделения больницы Андрея Керна, а также у его жены и тестя. Подпись под документом на фото не попала.
После этого СМИ заговорили о том, что именно врач мог заразить других пациентов: он недавно вернулся из-за границы и заболел, его дети в конце февраля «побывали в Европе». То, что Андрей Керн был «нулевым пациентом», предположил на своей странице в фейсбуке юрист правозащитного фонда «Общественный вердикт» Эрнест Мезак (после этого ему, по его словам, ему стали поступать угрозы от родственников врача).
Мезак рассказал «Медузе», что раньше работал журналистом-расследователем в местных СМИ и не стал бы подключаться к распространению фотографий документа, если бы не был уверен в их подлинности. «Если посмотреть внимательно аккаунт супруги господина Керна в „Одноклассниках“, видно, что они много путешествуют, — объясняет Мезак. — По диагнозам пациентов, которые есть в письме прокуратуре, понятно, что это представители социально проблемных слоев общества. У них заболевания, которые часто встречаются у бездомных и людей, социально-запущенных. Маловероятно, что они заразили врача». Юрист говорит, что уголовное дело до сих пор не возбудили, из-за того племянница врача — дочь начальника Следственного отдела СК РФ по Сыктывкару.
В Сыктывкаре, утверждает Мезак, уже есть жертвы вируса, не попавшие в официальную статистику. Накануне умерла 61-летняя Татьяна Аванесян, работавшая завхозом городской больницы Эжвинского района города. Ее родственники утверждают, что, по словам врачей, у нее тоже была подтверждена инфекция. Официального подтверждения этого не было. «Это обязанность нашего государства расследовать такую ситуацию. Обязанность, вытекающая не только из Конституции, но и из Европейской конвенции по правам человека, — говорит юрист. — Власти должны расследовать и установить, кто был нулевым пациентом, вину Керна или отсутствие ее».
На кого уже заводят дела
Семья врача настаивает на том, что тот физически не мог быть «нулевым пациентом»
Дочь Андрея Керна, попросившая не указывать ее имя, в разговоре с «Медузой» опровергла подозрения. По ее словам, 16 марта после ночного дежурства в больнице отец почувствовал себя плохо. «Просто слабость, у него прямо глаза закрылись, упало давление, — рассказала девушка. — Он сразу пришел домой, лег спать, а проснулся с температурой 39,9». Приехавший по вызову врач выписал Андрею Керну больничный, следующие четыре дня тот провел дома. 22 марта ему стало хуже, а у его жены появились признаки заболевания. «Маме стало плохо ночью, она проснулась, упала, сломала ребро», — рассказал ее дочь. Обоих госпитализировали в городскую больницу Эжвинского района («В отдельный бокс», — уточняет дочь Кернов). Через несколько дней у супружеской пары подтвердили новую коронавирусную инфекцию и перевели в инфекционную больницу в Сыктывкар.
«Он действительно заболел одним из первых, — говорит дочь Андрея Керна. — Я не буду утверждать, кто заразил папу, но скорее всего [это произошло] в больнице. Возможно, он дальше всех заразил. Но больной он на работу не ходил, ему сразу открыли больничный». По словам девушки, одной из причин, почему врача стали обвинять в распространении инфекции — информация о том, что он был за границей и, нарушив карантин, вернулся к работе. «Это неправда, — сказала она. — Они были в Будапеште, но 7-го февраля. На тот момент в Будапеште было ноль случаев [заражения коронавирусом]. [Прилететь] 7 февраля и [заболеть] 16 марта — это вообще очень маловероятно».
Сама девушка 24 февраля вернулась из Таиланда, где на тот момент, по ее словам, было 45 заболевших. В ночь на 7 марта она прилетела к родителям в Сыктывкар и провела у них несколько дней. Она отмечает, что общалась и с другими родственниками, но никто из них не заразился. Кроме того, все это время у нее не было симптомов заболевания. По словам девушки, узнав о положительных тестах родителей, она тоже сдала пробу на коронавирус — результат отрицательный.
Андрей Керн с женой по-прежнему находятся в инфекционной больнице Сыктывкара. «Мама получше, а у папы вторую неделю температура 38. Его не сразу стали лечить, не знали, что это. В Сыктывкаре немножко долго все происходит», — рассказывает их дочь. Она добавляет, что информация о том, что возбуждению уголовного дела препятствует ее родственник, работающий в местном управлении Следственного комитета, — это «бред».
«У меня папа хирург, у него бывают и смертельные случаи. Каждый раз после смертельного случая идет разбирательство. Да, так получилось, что мы родственники [с сотрудником СК]. Но это никак не связано, — говорит девушка. — Мы сами все ждем, когда разбирательство будет, чтобы от нашей семьи отстали. Мой папа обязательно пойдет в суд и куда надо. Но это будет, когда они выздоровеют».
В прокуратуре Эжвинского района Сыктывкара и республики Коми на звонки «Медузы» не ответили.