истории

Мы были уверены: собор Парижской Богоматери вечен Что происходит в Париже, который едва не потерял Нотр-Дам. Репортаж Саши Сулим

Источник: Meduza

В соборе Парижской Богоматери — главной католической святыне Франции и одном из самых известных готических храмов Европы — 15 апреля произошел сильный пожар. Большую часть крыши здания и шпиль, построенный в XIX веке, спасти не удалось, но башни и стены выстояли. На следующий день на набережных и мостах вблизи Нотр-Дама собрались сотни людей; в основном они фотографировали собор — а вечером на площади напротив прошло католическое молитвенное бдение, которое объединило около тысячи человек. Спецкор «Медузы» Саша Сулим отправилась в Париж, чтобы понять, как горожане переживают случившееся, — и обнаружила, что местная жизнь как будто вернулась в обычный ритм, однако боль утраты будет ощущаться тут еще очень долго.

Соседи с набережной Турнель

Вдоль набережной Турнель, что напротив собора Парижской Богоматери, стоят несколько десятков темно-зеленых кофров из старого дерева — в таких хранят свои книги букинисты. Один из кофров уже больше десяти лет принадлежит Альберу. Хозяину на вид около 60, он носит фетровую шляпу, темные очки и светло-бежевый тренч; в обожженных табаком пальцах зажата трубка. За те 20 минут, что длилась наша беседа, проходящие мимо туристы купили у Альбера розовую миниатюру Эйфелевой башни, несколько старых открыток с видами Парижа и книгу с рисунками Пабло Пикассо для детей.

Лавка Альбера хоть и смотрит на парижский собор, но расположена в менее оживленной части набережной — обычно поток туристов на подходах к ней редеет. Однако на следующий день после пожара все доступные для пешеходов набережные и мосты вблизи Нотр-Дама заполнены людьми. Доступ на сам остров Сите, на котором стоит собор, и прилегающие к нему мосты закрыт — туда пропускают только местных жителей и обладателей специального разрешения. По словам полицейского, с которым удалось поговорить «Медузе», в ближайшие несколько дней подойти к Нотр-Даму не получится — в соборе еще работают пожарные: нужно исключить наличие мелких очагов возгорания и оценить прочность уцелевших конструкций.

Поглядывая в сторону собора, Альбер немного кокетливо сообщает, что привык называть эту «гранд даму» (так парижане иногда говорят про Нотр-Дам) своей соседкой: «Ее не только хорошо видно с моего рабочего места, я каждый день прохожу мимо нее, чтобы спуститься в метро». 16 апреля ближайшие к собору станции метро — «Сите» и «Сен-Мишель» — были закрыты на неопределенный срок.

Уроженец Лиона и социолог по первому образованию, Альбер учился антропологии и религиоведению здесь же, в Латинском квартале, в нескольких минутах от Нотр-Дама. Он называет себя завсегдатаем района — последние 35 лет его жизни прошли именно здесь: после университета Альбер начал продавать старинные книги, открыл лавку недалеко от Сорбонны, а когда аренда стала слишком высокой, перебрался ближе к собору на набережную. «Я серьезно отношусь к своей работе, но не к себе, — говорит Альбер и отходит проконсультировать очередного покупателя. — В книжный магазин зайти гораздо сложнее — там есть дверь, а мой прилавок открыт для каждого; мне кажется, это честнее». На полках у Альбера кроме комиксов, старых журналов и раритетных редких книг — толстые фолианты 1940-х годов об истории советского кино, альбомы по искусству, значки, старые игрушки и предметы быта.

На мою просьбу рассказать свою любимую историю, связанную с Нотр-Дамом, букинист улыбается: «Ко мне по несколько раз в день подходят туристы и просят подсказать им, где находится Нотр-Дам». Но, кажется, такие вопросы Альбера ничуть не смущают, — по его словам, разозлить его могут только назойливые фотографы: «Нас [букинистов] часто хотят сфотографировать. Сам я редко отказываю, но моим коллегам, которые стоят поближе к собору, очень не нравится, когда кто-то делает фото, при этом совершенно не интересуясь тем, что мы делаем. А я всегда говорю так: „Я не декорация, сначала заинтересуйтесь мной“».

По словам Альбера, парижских букинистов скоро официально назовут нематериальным культурным наследием. В феврале 2019 года министерство культуры Франции признало таковым традиции и ремесло букинистов набережных Парижа, а это важный этап на пути к статусу ЮНЕСКО. «Тогда мы станем как Нотр-Дам — если, конечно, не сгорим», — говорит Альбер и смеется. Но тут же добавляет, что в тот вечер, когда случился пожар, не на шутку испугался за свою «соседку».

«На своем веку мы больше не увидим прежний Нотр-Дам»

Набережные и мосты по обе стороны от острова Сите заполнены не только сотнями туристов и десятками журналистов — посмотреть (реже —сфотографировать) Нотр-Дам пришли и парижане. Работники расположенных неподалеку офисов компаний, студенты и школьники, сидя на лавочках и ступенях и разворачивая свои сэндвичи, не могут отвести взгляда от собора. Ко многим из них то и дело подходили журналисты французских и иностранных телекомпаний. «Меня покажут по испанскому телику», — радостно кричит девушка лет 20 своей подруге.

Пенсионерки Франсуаза и Беатрис узнали о пожаре по радио накануне вечером и говорят, что не смогли сомкнуть глаз, пока не убедились, что огонь удалось остановить. «Когда я сегодня шла к Нотр-Даму, у меня было чувство, что я иду прощаться с очень дорогим мне человеком, — говорит Франсуаза, и на глазах у нее наворачиваются слезы. — Я выросла в тени башен собора».

Когда Франсуаза была маленькой девочкой, ее семья жила в небольшой квартире на улице, которая ведет к Нотр-Даму.

— Мой отец говорил всегда, что ему становится скучно и неинтересно [жить], когда он теряет из виду Нотр-Дам.

— Он был очень религиозным человеком?

— Нет. Он был настоящим парижанином.

— Страшно даже подумать, что на своем веку мы больше не увидим прежний собор Парижской Богоматери, — добавляет Беатрис. — А ведь раньше мы были уверены, что он вечен.

Точный ущерб, который пожар нанес собору Парижской Богоматери, пока не подсчитан. Тысячи людей стали свидетелями обрушения шпиля Нотр-Дама, установленного в XIX веке; парижские пожарные заявили, что большая часть крыши из дубовых балок XIII века безвозвратно потеряна; о том, в каком состоянии после пожара находятся витражные окна-розетки собора, ничего не сообщается. Стены Нотр-Дама выстояли, нетронутыми остались орган и хранившиеся в храме христианские реликвии — терновый венец Иисуса Христа и рубашка французского короля Людовика Святого. Более точная информация появится, когда в Нотр-Дам впустят специалистов министерства культуры.

На нижней части набережной, почти у самой Сены, стоит небольшая экскурсионная группа. В руках у гида — помимо распечаток с элементами архитектуры и старыми изображениями собора — первая полоса одной из французских газет. На ней — момент обрушения того самого шпиля. Экскурсию ведет Матье — преподаватель французского в языковой школе для иностранцев, она расположена на одной из улиц, устремляющихся к собору.

По словам Матье, он регулярно водит экскурсии по Парижу для студентов — четыре или пять раз в год приходит с ними к Нотр-Даму. «Это одна из моих любимых прогулок: ведь во время нее я могу говорить не только про архитектуру и историю, но и про искусство — и часто вспоминаю то диснеевский мультик про Горбуна, то роман Виктора Гюго».

Матье опасается, что из-за пожара постепенно может смениться вся инфраструктура очень туристически развитого района Парижа. По его словам, через несколько месяцев вслед за всплеском интереса туристов к сгоревшему зданию может наступить резкий спад. «В ближайшие пять-десять-пятнадцать лет мы вряд ли сможем попасть внутрь Нотр-Дама, а шпиль, о котором сейчас приходится говорить в прошедшем времени, вряд ли вообще когда-нибудь увидим снова», — говорит Матье.

Президент Франции Эмманюэль Макрон пообещал восстановить собор за пять лет, но, по мнению экспертов, реконструкция может занять около 20. Стоимость реставрационных работ оценивается в сотни миллионов евро. На следующий день после пожара деньги на восстановление пожертвовали семья Арно (LVMH), семья Беттанкур (LʼOreal), французский энергетический гигант Total и глава элитного торгового дома Kering Франсуа-Анри Пино; власти Парижа и региона Иль-де-Франс, а также тысячи обычных французов. Всего собрали около 700 миллионов евро.

«Бог поможет залечить нам рану — в сердце и в храме»

Накануне пожара в Нотр-Даме у католиков началась Страстная — предпасхальная — неделя. Большинство событий, запланированных в соборе, пришлось перенести в другие храмы города; среди них расположенная неподалеку от Люксембургского сада церковь Сен-Сюльпис. Вечером 16 апреля вечерняя месса началась здесь с небольшой речи священника о «драме, которая случилась накануне». Настоятель предположил, что пережить страшное событие вместе — это «крест» верующих людей: «Как и тот, что чудом сохранился и сверкал на алтаре Нотр-Дама». «Пусть этот страшный пожар объединит нас и приведет к вере — так наш собор возродится и будет жить дальше», — завершил свою речь священник.

После окончания богослужения сотни верующих прошли крестным ходом от церкви к площади Сен-Мишель — она расположена практически напротив Нотр-Дама. Здесь с девяти вечера тоже собирались люди — о молитвенном бдении, организованном группой молодых католиков, которые назвали себя «строителями», стало известно из фейсбука.

Всего на площади собралось около тысячи человек, большинство из пришедших сидели на земле и подпевали католическим песням, которые исполняли организаторы. У импровизированной сцены разместились хор, струнный оркестр и еще несколько музыкантов, за ними — экран, на котором демонстрировали снимки горящего Нотр-Дама, а во время исполнения — слова религиозных песен.

В промежутках между выступлениями хора и оркестра организаторы брали в руки микрофон и произносили речи, посвященные Деве Марии, Иисусу Христу и Нотр-Даму, а также зачитывали отрывки из Священного Писания и романа «Собор Парижской Богоматери» Виктора Гюго.

«Собор был построен для того, чтобы дух Бога витал в этом городе», — доносилось из динамиков. «Уцелевший крест, который сверкал на алтаре, — это наша христианская радость и надежда», — произносил очередной оратор. Речи и песнопения прерывались, только когда мимо проезжала пожарная машина — в этот момент толпа взрывалась овациями.

— Когда шпиль рухнул, мы все увидели дыру, которая образовалась в соборе, и в этот момент дыра возникла и в наших сердцах, — говорил один из организаторов. — Бог поможет залечить нам эту рану — в сердце и в храме. Если сегодня ты решишь верить, Бог изменит твою жизнь.

— Кроме этой дыры у нас появилось и желание отстроить заново наш собор, — отвечал организатору представитель парижского духовенства. — Отстроить его заново — руками и сердцем — нам поможет вера.

Еще один выступавший священник утверждал, что пожар — это сообщение от Бога: «Возможно, Он хочет сказать нам, что наша вера превратилась в фасад с кучкой пепла внутри, вроде того, что собой сейчас представляет Нотр-Дам».

Спустя два часа, под звуки «Аве Мария», колонна со статуей и иконой Богоматери во главе двинулась к собору. Дойдя до небольшого кордона из полицейских и ограждений, обмотанных красно-белыми лентами, она остановилась. Последние две молитвы собравшиеся читали стоя на коленях — в нескольких сотнях метров от Нотр-Дама, который впервые за многие годы не был подсвечен и зиял на фоне ярко освещенного города темным пятном.