истории

«Дети чтят подвиг. Но многие ребята размышляют, какой ценой далась эта победа» Учителя истории — о школьнике из Нового Уренгоя и его выступлении в бундестаге

Источник: Meduza

Российский гимназист Николай Десятниченко 19 ноября выступил с речью в бундестаге: он рассказал о солдатах вермахта, которые не хотели воевать с СССР, и призвал отказаться от войн как способа разрешения конфликтов. На фразу школьника о «невинно погибших» немецких военных резко отреагировали в России: на школьника пожаловались в ФСБ и прокуратуру, потребовав проверить его слова на предмет «оправдания нацизма»; свои эфиры этой истории посвятили федеральные телеканалы. В то же время в защиту школьника высказались мэр Нового Уренгоя и пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков. «Медуза» поговорила о случившемся с российскими учителями истории — а также с директором немецкой гимназии, по обмену с которой Десятниченко оказался в Германии.

Сергей Цыбульский

учитель истории школы № 1409, лауреат конкурса «Учитель года Москвы—2014»

Давайте разберемся, что точно хотел сказать мальчик. То, что война затрагивает судьбы простых людей, которые к ней отношения не имеют? Ремарк ту же проблему ставит в романе «На западном фронте без перемен». Простые мальчики, которые не хотели никого убивать, шли на войну под воздействием пропаганды, попали под этот молот — и в результате получилась жуткая трагедия не только государств, но и лично этих людей.

Мальчик пытался оценить события Великой Отечественной войны с человеческой точки зрения, но допустил ошибку, сказав про невиновных солдат вермахта. Если люди живут в тоталитарном государстве и принимают его политику, они разделяют и судьбу этого государства. Очень сложно сказать, что они невиновные. Но по-человечески этих людей действительно может быть жалко. Понятно, что не все там были сволочами, не все шли войной на СССР, чтобы издеваться над людьми.

Сейчас разные люди призывают: давайте разбираться с учителями, с департаментом образования, еще с кем-то. Делаются громкие заявления, но хочется спросить: почему ошибка ребенка привела к таким последствиям? Человек имеет право на ошибку, это не значит, что его неправильно учили. Все побежали искать виноватых. Очень нелепо выглядят популистские заявления некоторых депутатов о вине учителей.

Нужно понимать, что повальная стандартизация преподавания в школе — это миф. Современная школа дает свободу учителю. У нас есть только некие рамки, например, федеральный [образовательный] стандарт и примерная программа по истории, где точно прописаны темы и даты, которые нельзя пропустить. Вы не можете пропустить Сталинградскую битву или не сказать о пакте Молотова-Риббентропа. Но как преподать, какой материал использовать, какие методы применить на уроке — это уже мастерство учителя. Одной из целей современного образования является развитие критического мышления у школьников. И уроки истории для этого очень хорошо подходят. Ведь любое историческое событие можно оценить и с положительной, и с отрицательной точки зрения.

С моральной точки зрения на уроках истории, конечно, необходимо говорить о трагедии войны, о ее проблемах — и мы говорим. Но дальнейшие события… Все-таки у нас есть решение Нюрнбергского процесса, который осудил фашизм, и когда мы говорим о наших героях войны, здесь уже критический подход не уместен.

Конечно, теоретически какой-нибудь учитель может задать на уроке вопрос: хорошо ли было бы, если бы немцы взяли Москву? Но, например, у меня предки воевали и умирали за этот город, и я не могу поставить такой вопрос — с моральной и этической точки зрения.

Но и от позиции учителя и его методов зависит далеко не все. Нужно понимать, что многие школьники сейчас просто не знают, что делали их прадедушки во время войны, и для них все эти страшные события не связываются с историей конкретно их семьи. Та же проблема Холокоста может быть одним школьником хорошо понята, а для другого останется просто еще одним сложным словом, которое сказал учитель.

Лютер Шеппнер

директор гимназии им. Фридриха (Кассель, Германия), по обмену с которой в Германию приехал Николай Десятниченко

Изначально мы не читали текст заявления российского школьника. Мы сначала даже не поняли суть сказанного, потому что не было перевода. И я не хотел бы как-то критиковать ученика.

В День скорби 19 ноября (отмечается в Германии в память о жертвах войн и государственного насилия; в этот день в бундестаге выступал Николай Десятниченко — прим. «Медузы») люди учатся разговаривать о жестокости войны. С обеих сторон. Ученики должны осознавать, что жестокость существовала. Они должны сформировать свое отношение к этому. Важно показать, что война — это жестокость и бесчеловечность.

Тамара Эйдельман

учитель истории школы № 67

Я считаю, что это была прекрасная речь и все мальчик правильно сказал — о том, что войн быть не должно. Судя по содержанию речи, учителя у него тоже хорошие. Респект им.

Давайте посмотрим: он ведь не говорил о невинных работниках концлагерей. Он говорил о [регулярной армии] вермахте. А мы знаем что вермахт — это не СС [в ведении которых, в том числе, находились концлагеря]. Вермахт — это люди, которых государство отправило на фронт. Конечно, можно предположить, что многие из них разделяли идеологию государства, и творили на фронте что-то плохое. Но конкретно про того солдата, про которого говорил мальчик, мы такого не знаем. Давайте руководствоваться презумпцией невиновности.

По моему мнению, эта речь вызвала такую реакцию из-за того, что, во-первых, в нашем обществе постоянно растет уровень агрессии; во-вторых, у нас не проведена психологическая работа над травмой, которую нанесла Великая Отечественная война — и нам просто страшно затрагивать некоторые подобные темы.

Фактов о войне в последние годы из учебников истории никто не убирал. Все точно так же, как и раньше. Проблема наших учебников не в фактах, а в том, что они оставляют мало пространства для того, чтобы думать. У учителя истории всегда есть возможность рассказать школьникам о другой точке зрения на события — или дать возможность для дискуссии. И у нас достаточно хороших учителей. Только в последнее время вокруг Великой Отечественной войны много пропаганды и истерии. В такой атмосфере некоторые люди, и учителя среди них, плывут по течению, и возможностей для дискуссии становится меньше.

У школьников, с которыми я работаю, я не вижу каких-то радикальных воззрений. Конечно, иногда появляется ребенок, который сидел-сидел и вдруг решил, что фашизм — это хорошо. Ну, в таких случаях нужно просто работать с ним.

Конечно, школьники мало знают о войне. Бывают проблемы с фактами, знанием основных событий, ключевыми произведениями по теме. Но правильнее даже сказать не так: они знают не мало, а просто мне хотелось бы, что они знали больше. И мне не только хотелось бы, чтобы они много знали, а чтобы они могли обдумывать то, что они знают, как свободные, мыслящие люди.

Ришат Калимуллин

учитель истории в средней школе села Новая Малыкла (Ульяновская область)

Я считаю, что в этом конфликте неправы обе стороны. Мальчик сказал, что не все немцы хотели воевать, и он по сути прав. Понятно, что среди немецкого народа были люди, которые оказались заложниками ситуации в Германии в 1930-е годы, и они воевали не по своим убеждениям или желаниям. И, возможно, они погибли не потому что ненавидели СССР, а потому что у них не было выбора. Они либо погибли бы в немецких лагерях, либо пошли на фронт. Но это не значит, что нужно обелять всех немцев, нацизм или весь вермахт. Нужно подходить уравновешенно.

Вместе с тем я считаю, что этот скандал раздувается искусственно. Конечно, ученик не полностью разобрался в том, к чему могут привести его высказывания — и, может быть, неправильно расставил акценты в своем выступлении. Я считаю, что учителя, которые помогали ему, все-таки недоработали. Этого скандала можно было избежать, а теперь его уже подхватили и пытаются превратить в какой-то вселенский конфликт.

Сейчас из уроков истории в школах ушла однозначная идеологическая точка зрения на события Великой Отечественной войны. Произошло это после распада СССР. Учебники 1990-х и 2000-х годов всегда предоставляли различные точки зрения на различные события. Я на своих уроках стараюсь своим ребятам дать сначала факты, а только потом различные оценки этих фактов — советских историков, американских или немецких. Чтобы дети понимали: на одно и то же событие могут быть абсолютно различные взгляды. И каждая из этих точек зрения может подкрепляться вескими аргументами. Это позволяет детям избегать крайних оценок событий и формулировать свою точку зрения. Это не только о Великой Отечественной, но и, например, о гражданской войне 1920-х. В СССР долгие годы считалось, что там однозначно были правы красные, а не белые, хотя сейчас мы знаем, что это сложная и запутанная история.

Сложно сказать что-то общее об отношении подростков к войне. Но сейчас учитель для школьников — лишь один и далеко не главный источник информации. Социальные сети и сайты часто дают им больше информации, чем школа. Но у школьников есть убеждение, что наша страна была права в войне. Дети чтят подвиг. Но в то же время многие ребята размышляют о том, какой ценой далась эта победа. И случай с мальчиком из Нового Уренгоя это демонстрирует. Он просто пытался разобраться, все немцы были злом или нет.