истории

Кадзуо Исигуро получил Нобелевскую премию по литературе. Галина Юзефович объясняет, почему этот автор очень важен для российского читателя

Источник: Meduza

Шведская Академия 5 октября объявила имя лауреата Нобелевской премии по литературе — им стал Кадзуо Исигуро, автор романов «Остаток дня», «Не отпускай меня», «Погребенный великан». Исигуро — один из самых известных и титулованных современных англоязычных писателей. Литературный критик «Медузы» Галина Юзефович объясняет, почему присуждение нобелевки Исигуро — правильное и полезное (особенно для российских читателей) решение.

Иногда Нобелевскому комитету удается принять решение, в котором совершенно не хочется искать второго дна и сложного политического подтекста. Нынешнее присуждение премии британскому писателю японского происхождения Кадзуо Исигуро именно таково: оно вообще, в сущности, не нуждается в экспликации — награду просто получил один из самых известных, уважаемых, читаемых и обсуждаемых прозаиков современности. Не антиглобалист, не уроженец экзотического Белиза, не поющий поэт, не автор нон-фикшна, не борец за права животных, не беженец, не повстанец и даже не экспериментатор — просто исключительно хороший писатель, любимый и ценимый во всем мире. К тому же титулованный и успешный — на его счету уже есть Букеровская премия за роман «Остаток дня». И даже те, кто обычно вовсе не читают книг, знают о существовании Кадзуо Исигуро — три его текста экранизированы, причем с неизменно звездным актерским составом: в «Остатке дня» главные роли сыграли Эмма Томпсон и Энтони Хопкинс, в «Белой графине» — Рэйф Файнс, а в «Не отпускай меня» — Кира Найтли. 

Отечественный читатель (вечная Золушка на нобелевском празднике) на сей раз тоже может чувствовать себя вполне уверенно, рассуждая о вердикте шведских академиков: на русском опубликованы все без исключения книги Исигуро, включая ранние и не слишком известные. Более того, при желании можно проследить тесную родственную связь между творчеством писателя и современной русской словесностью самого массового толка. Известно, что Борис Акунин так впечатлился образом главного героя в романе Исигуро «Остаток дня» — идеального английского дворецкого, что фактически переселил его в свой детектив «Коронация». Русский дворецкий Афанасий Зюкин, расследующий похищение ребенка из дома Романовых бок о бок с Эрастом Фандориным, на самом деле двойник дворецкого Стивенса из книги Исигуро, получивший благодаря российскому автору шанс прожить свою жизнь чуть менее бездумно. 

Однако эта формальная соединительная линия, разумеется, не главное во взаимоотношениях новоиспеченного Нобелевского лауреата и российского общества. Исигуро вошел в отечественный культурный обиход на правах живого и актуального собеседника, а не бронзового импортного классика, в первую очередь потому, что все его книги так или иначе исследуют тему, приобретшую в сегодняшней России неожиданно громкое и несколько зловещее звучание — тему коллективной и индивидуальной памяти.

«Остаток дня» — история одного дня из жизни вышедшего на пенсию дворецкого, вспоминающего прожитую жизнь и задним числом осознающего (несколько медленнее, чем это делает читатель), что растратил ее на ничего не стоящие пустяки и служение мертвым богам социальной стратификации. «Художник зыбкого мира» — удивительная повесть-обманка: ее главный герой, пожилой учитель рисования, с мнимой искренностью вспоминающий о своей жизни во время войны, в какой-то неуловимый для читателя момент из доброго ворчуна оборачивается аморальным чудовищем. Кристофер Бэнкс, сыщик из романа «Когда мы были сиротами», в детстве при странных обстоятельствах лишившийся родителей и пытающийся их разыскать уже во взрослом возрасте, фактически выбирает между двумя версиями собственных воспоминаний: утешительной и трагической. Героиня самой, пожалуй, скандальной и нашумевшей книги Исигуро «Не отпускай меня» мысленно отматывает свою жизнь назад в надежде найти в прошлом хоть какой-то намек на возможность счастья в будущем. Ну, а последний на сегодня роман писателя «Погребенный великан» напрямую ставит вопрос, чем мы готовы заплатить за комфортное коллективное беспамятство, и ответ, предложенный писателем, прямо скажем, не слишком обнадеживает.

В России тема отношений с памятью — одна из самых болезненных и тяжелых. Вглядываясь в прошлое, мы все видим там вещи драматически несхожие (хороший пример — недавний скандал с фильмом Алексея Учителя «Матильда»), — и эти разногласия по поводу давних событий становятся поводом для неиллюзорных конфликтов и проблем в настоящем. Государственная риторика, ищущая опоры в коллективной памяти, формирует шизофреническую картину мира, в которой, к примеру, Сталин оказывается одновременно и кровавым палачом, убивавшим людей на Бутовском полигоне, и эффективным менеджером, одержавшим победу над фашизмом. В отсутствие надежных ориентиров и хоть какого-то консенсуса по ключевым историческим вопросам каждому человеку в нашей стране приходится выстраивать свою систему отношений с прошлым, самостоятельно обтачивая и, по сути дела, формируя собственные воспоминания. И на этом мучительном пути Кадзуо Исигуро — писатель, всю жизнь разными способами выясняющий отношения с памятью и прошлым — станет для нас незаменимым помощником и провожатым. 

Иными словами, нынешний итог Нобелевской премии — тот редкий случай, когда у российских читателей есть основания не только для участия в общемировом ликовании по поводу удачного выбора и достойного лауреата, но и для вполне личной, отдельной и камерной радости. Исигуро — из тех писателей (немногочисленных и редких), которые способны оказать вполне конкретную, практическую помощь именно нам и именно сегодня. И то, что теперь благодаря Нобелевской премии его имя будет на слуху повсеместно — в том числе и в России, сделает терапевтическое воздействие его прозы максимально массовым и эффективным.