Главная реформа времен перестройки — кооперация Российский бизнес с точки зрения науки: проект «Медузы» и бизнес-школы СКОЛКОВО. 1985-1990 годы
Мы начинаем совместный проект с бизнес-школой СКОЛКОВО, в котором «Медуза» вспоминает основные даты из истории предпринимательства в новейшей России, а эксперты школы комментируют каждую пятилетку. Первая серия посвящена временам перестройки.
Во второй половине 1980-х годов на фоне кризиса экономики и валютно-финансовых проблем в СССР начинается политическо-экономическая либерализация. До этого момента даже обсуждение мер, которые могли бы увеличить эффективность социалистической экономики, было невозможно — по идеологическим причинам. А словосочетание «рыночная экономика» по отношению к СССР в печати вовсе не упоминалось — так писал Егор Гайдар в своей книге «Гибель империи». Партийной верхушке, участвовавшей в обсуждении реформ, было очевидно: необходимо увеличивать самостоятельность предприятий в выборе контрагентов, уменьшать роль планирования в экономической деятельности и повышать стимулы к труду.
В СССР отсутствовали главные составляющие рыночной экономики: свобода ценообразования, конвертируемая валюта и частная собственность. Правда, зарождение частной собственности можно отнести ко временам перестройки: принятые законы «О государственном предприятии» (1987), «О кооперации» (1988) и «Об аренде» (1989) открывали возможности для расширения частного сектора в экономике — в том числе и в банковской сфере. Кроме того, завершилась государственная монополия на внешнюю торговлю. А 26 мая — день принятия закона о кооперативах — сейчас отмечается как День российского предпринимательства.
Рубен Варданян — партнер-учредитель, заместитель председателя Международного попечительского совета московской школы управления СКОЛКОВО
Предприниматель и филантроп, в прошлом — руководитель и основной акционер инвестиционной компании «Тройка Диалог» Рубен Варданян, специально для «Медузы»:
— В 1988 году стало ясно, что наступает рыночная экономика. Тогда о том, что такое фондовый рынок и как он работает, толком знало два профессора в Москве и еще человек десять, работавших во Внешэкономбанке. Еще до окончательного распада Советского Союза создавалось очень много бирж, в основном товарных. Людей обуревала жажда легких денег и страсть к сомнительным операциям.
С кооперативов, которые на Западе считались синонимом социализма, в СССР началось легальное частное предпринимательство. Еще чуть раньше был принят закон «Об индивидуальной трудовой деятельности», разрешавший заниматься бизнесом «в свободное от работы время» и в строго определенных областях — большей частью речь шла о репетиторстве, частном извозе, бытовом обслуживании. Но, по выражению Гайдара, именно с кооперативов началось построение капиталов многих богатых людей в нынешней России. Первый легальный советский миллионер, Артем Тарасов, в интервью изданию «Газета.ru» рассказывал о миллиардных оборотах своего кооператива. Одним из сотрудников Тарасова, по его же словам, был Виктор Вексельберг, занимавшийся в кооперативе очисткой кабеля. Сам бизнесмен говорил, что в 1989 году он организовал кооператив «Варшава» по разработке программного обеспечения (правда, в профайле Forbes указан 1988 год).
Еще одним видом предпринимательства были центры научно‑технического творчества молодежи (НТТМ), созданные постановлением Совета министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ № 321 от 13 марта 1987 года — то есть на год раньше кооперативов. Газета «Коммерсантъ» в 1990 году писала, что центры «довольно быстро отошли от первоначальной ориентации, занявшись различными формами коммерческой деятельности», хотя, по замыслу, они должны были образовывать частно-государственные предприятия. К 1990 году в СССР насчитывалось около 600 центров, крупнейшим из которых был НТТМ при Фрунзенском райкоме ВЛКСМ, как пишет в своей книге «Тюрьма и воля» сооснователь центра и один из самых известных бизнесменов России Михаил Ходорковский. По его словам, выручка центра, занимавшегося торговлей и ремонтом компьютеров, только в 1988 году составляла 80 миллионов рублей (около 20 миллионов долларов по курсу на черном рынке). Но движение НТТМ и МЖК (молодежных жилищных кооперативов) так и не достигло тех же масштабов, что и кооперативное.
Энтони Джонс и Уильям Маскофф в книге «Кооперативы: возрождение предпринимательства в Советском Союзе» отмечают быстрый рост кооперативного движения: за первый год действия закона число кооперативов выросло c 14 до 77,5 тысяч — то есть в 450 раз! Количество кооперативов увеличилось до 193 тысяч к 1990 году. В этот момент в новых фирмах работало уже 4,9 миллиона человек.
Доля произведенных кооперативами товаров и услуг в советском ВВП увеличилась в 10 раз за один год: с 0,1% в 1987 году до 1% в 1988 году. В некоторых отраслях рост достигал 15–25% — конечно, это потребительские товары и бытовые услуги.
На Западе российская легализация кооперативов была принята с воодушевлением и интересом. Эта наиболее радикальная из всех экономических реформ Горбачева впервые со времен НЭПа (новой экономической политики в 20-х годах XX века) разрешала прямые иностранные инвестиции в советскую экономику — так указывали Уильям Френкель и Майкл Сухам в своей работе, посвященной юридическим аспектам иностранных инвестиций в страны бывшего СССР. Термин «социалистические кооперативы», использовавшийся в законе, конечно, требовал специального объяснения в западных юридических кругах. На самом деле, речь фактически идет о частных компаниях, и легальное обоснование их деятельности не сильно отличается от аналогичного для американских корпораций, так разъяснял специфическую терминологию Френкель в мае 1989 года в American Society of International Law. Кооперативы также могли владеть собственностью, выпускать облигации, совершать транзакции, нанимать работников, судиться в арбитраже, создавать совместные предприятия с иностранными компаниями без вмешательства внешнеторговых представительств СССР.
Некоторые ограничения на деятельность кооперативов, такие как запрет на пассивное участие акционеров, владение собственной землей и другими природными ресурсами, спустя шесть месяцев после вступления закона в силу были расширены Советом министров СССР.
Кооперативы по новому закону могли действовать в любой отрасли экономики, в том числе и в сельском хозяйстве. Чуть ранее, 1 мая 1987 года, вступило в силу решение о легализации индивидуальной фермерской деятельности. Карен Брукс из Университета Миннесоты назвала эти изменения в аграрной политике СССР «наиболее фундаментальными со времен коллективизации». По ее мнению, это должно было сократить госсубсидии и повысить эффективность. Советские власти значительно увеличили автономию колхозов, следуя влиянию опыта Китая, разрешившего самостоятельную хозяйственную деятельность крестьян и распустившего коммуны. Однако, как пишет Гайдар, значительного влияния на экономическое положение крестьян эти меры не оказали.
Советские законы, легализовавшие трудовую деятельность в частном секторе, не могли заменить полноценных экономических реформ, по мнению большинства западных исследователей перестройки. Их целью было не заменить командную экономику на рыночную, а заставить ее работать более эффективно, отмечает Мичел Минстер в книге «Капитализм и коммунизм». Без свободы ценообразования расширение самостоятельности предприятий имело очень ограниченный эффект.
Иностранные инвестиции в советскую экономику в 1987–1990 годы все равно были критически малы, подчеркивают Френкель и Сухам. Меньше чем 20% из 2300 авторизованных советскими властями совместных предприятий вели реальную деятельность, еще меньше являлись прибыльными. Предпринимателям мешали государственная бюрократия и коррупция, а регулирование все равно оставалось слишком жестким, пишут Френкель и Сухам. Несколько успешных историй западных компаний на советском рынке (авторы упоминают PepsiCo, продававший в СССР первый американский товар массового спроса) скорее были следствием личных договоренностей с партийным аппаратом.
31 января 1990 года произошло знаковое для российского бизнеса событие — в Москве на Пушкинской площади открылся первый ресторан «Макдоналдс». Как говорится на сайте российского представительства компании, переговоры между компанией и руководством СССР начались во время Олимпийских игр в Монреале в 1976 году, а закончились подписанием договора о создании совместного предприятия с правительством Москвы в 1988 году. За первый день работы ресторан обслужил 30 тыс. посетителей, несмотря на то что цены были высокими (гамбургер стоил 1,5 рубля, бигмак — 3,5 рубля, а средняя зарплата в СССР составляла 150 рублей). Сейчас в России работает 553 ресторана сети, включая «Макдоналдс» на Пушкинской, закрывавшийся на несколько месяцев в 2014 году после проверок Роспотребнадзора.
В следующем эпизоде
Экономические реформы начала 1990-х годов: либерализация цен, внедрение свободно конвертируемой валюты, разрешение всех остальных форм частного бизнеса — показались западным исследователям и обозревателям более многообещающими.