истории

Общество «Доброта»: новые охотники на геев Даниил Туровский — о том, как преступники вымогают деньги у гомосексуалов

Источник: Meduza

В России почти никогда не расследуют насильственные преступления против гомосексуалов — потерпевшие просто не обращаются в полицию, пытаясь избежать унижений и принудительного каминг-аута. Отсутствие возможных последствий только подстегивает преступников. Специальный корреспондент «Медузы» Даниил Туровский выяснил, что в Санкт-Петербурге больше года действует группировка, состоящая как минимум из 20 человек, которые знакомятся с геями в интернете, выманивают их на «свидания», а потом избивают и вымогают у своих жертв деньги. 

В конце марта 2016 года 54-летний журналист Дмитрий Циликин был обнаружен мертвым в своей квартире в Санкт-Петербурге. На его теле судмедэксперты насчитали не менее десяти ножевых ранений. Из квартиры пропали ценные вещи. Через несколько дней полиция задержала подозреваемого. 20-летний Сергей Косырев называл себя «чистильщиком» и объяснял, что совершил убийство из ненависти. Следствию он рассказал, что познакомился с Циликиным на сайте знакомств. 

За несколько месяцев до этого, в январе 2016 года, в Петербурге 24-летний житель Омской области убил ножом 27-летнего мужчину, с которым он познакомился в одной из соцсетей. 

В 2014 году в Москве осудили троих уроженцев Дагестана. Им дали от 9 до 25 лет. В течение нескольких лет они знакомились с гомосексуалами на сайтах знакомств. Проникнув в квартиру, жертву связывали и грабили; известно о 30 случаях. Три подставных свидания закончились убийствами геев.

Знакомые жертв, описывая эти случаи в социальных сетях, избегали разговоров о сексуальной ориентации убитых: «не так много версий произошедшего, но я не буду о них говорить», «есть подробности, но я не собираюсь о них распространяться». Формулировку «найден в собственной квартире, которую не взламывали», появляющуюся в заявлениях следователей, материалах журналистов и постах друзей, можно в большинстве случаев понимать однозначно: убитый был гомосексуалом. Автор The New York Times Маша Гессен в тексте о подобных убийствах ссылалась на слова бывшего чиновника московской мэрии, открытого гея Александра Смирнова — в интервью «Афише» он рассказывал о существовании «банд, которые приходят домой к геям под видом геев, убивают и грабят». «Родственники, конечно, все скрывают, никто не хочет распространяться насчет этих историй», — отмечал Смирнов. 

Московский проспект, 224

Петербуржец Алексей (имя изменено) никогда не мог представить, что из-за приложения в телефоне у него будет столько проблем.

В середине марта 2016 года он установил приложение для гей-знакомств Hornet; его чаще всего используют, чтобы найти секс-партнера. До этого Алексей не раз знакомился в социальных сетях и на профильных сайтах. В своей анкете он поставил две фотографии: на первой он выходит из парикмахерской с новой стрижкой, на второй виден только его обнаженный торс.

Алексею 26 лет, он работает на «скучной офисной работе», в свободное время собирает радиоприборы и аналоговые часы; просто одевается — ходит в растянутом свитере, черных туфлях и джинсах. 

24 марта 2016 года в приложении ему написал некий Максим: «Привет, классно выглядишь». Алексей заглянул в его анкету: там говорилось, что ему 21 год, а среди интересов — #bigdicks и #hardsex. На фотографии Максим стоял в полуоборот, на фоне виднелись самолеты в аэропорту.

В одном из первых сообщений Максим предложил Алексею приехать к нему. Алексей отказался. 24 и 25 марта они переписывались о сексуальных предпочтениях и опыте. Утром 26 марта договорились встретиться, Максим предложил пересечься днем в районе станции метро «Комендантский проспект», но потом перенес встречу на вечер в другое место.

Около семи вечера Алексей и Максим встретились на улице у выхода из станции метро «Московская». Максим показался Алексею привлекательным, они быстрым шагом направились к нему домой вдоль людного Московского проспекта — одной из самых загруженных улиц Петербурга. Шли десять минут и обсуждали погоду: было прохладно, шел то ли снег, то ли дождь.

Максим привел его к дому № 224 на Московском проспекте, одной из двух 22-этажных симметричных высоток, стоящих друг напротив друга. Их построили в 1974 году как отели, но заселили нуждающимися в жилье блокадниками. Из-за отельной планировки в домах есть только однокомнатные квартиры. Высотки стоят рядом с монументом защитникам Ленинграда, на котором выведено «Подвигу твоему, Ленинград», козырек дома № 224 украшен георгиевской лентой.

Алексей с Максимом прошли мимо консьержки в лифт. Максим рассказал ему, что квартира принадлежит брату, который уехал из города. Они поднялись на 11-й этаж.

В светлой квартире-студии стояли кровать, кресло, телевизор, в углублении — зеркальный шкаф-купе. Максим снял куртку, оставшись в пиджаке и рубашке, чем смутил Алексея — он показался ему слишком аккуратным. Максим предложил «раздеться и лечь в кровать». Они поговорили несколько минут, Алексей направился в душ. Вернувшись в одном полотенце, он сел на кресло.

Как только Максим скрылся в ванной, двери шкафа резко открылись. Из него выпрыгнули трое крепких короткостриженых мужчин 35–40 лет. Алексей запомнил, что у двоих из них были «бандитские лица», а у третьего — лицо «типичного русского мужика». «Опаньки, а ты знаешь, что парню нет 18 лет?» — сказал один из них. Когда Алексей попросил показать паспорт Максима, его ударили кулаком в живот.

Мужчины окружили Алексея. «Русский» достал планшет и направил камеру на Алексея; пока один из «бандитов» задавал вопросы о работе и заработках, второй встревал в разговор с резкими замечаниями: «Мы тебе ребра переломаем и закопаем», «П*****с, что ты себе бабу не найдешь?», «Ты чего вообще пришел сюда?» Они обещали вызвать полицию и выложить видеозапись разговора в интернет.

Алексей рассказывает, что даже не испугался — из-за того, что он принимает антидепрессанты. На некоторое время он перестал слышать вопросы «бандитов», задумавшись сразу о двух вещах. «А вдруг парень и правда несовершеннолетний?» — размышлял он. Но гораздо сильнее его беспокоило, что они выложат видеозапись в интернет. Он не хотел, чтобы родители именно таким образом узнали о том, что он гей. 

Мужчины принесли из коридора в комнату все его вещи, вывернули карманы. На пол полетели 600 рублей, пузырек с каплями от насморка, копия паспорта, мобильный телефон.

Один из «бандитов» взял телефон и сказал, что вызывает полицию. Второй его остановил: «Вообще, можем что-нибудь придумать». «Что?» — спросил Алексей. «Можем решить вопрос материально, — сказал один из них. — У тебя есть какие-нибудь сбережения?» В этот момент один из них нашел в мобильном телефоне Алексея сообщения из банка, где указывалось, что на балансе карты числится около 60 тысяч рублей. Они потребовали от Алексея перевести деньги им. Алексей открыл мобильное банковское приложение, но не смог вспомнить пароль. Мужчины попытались перевести деньги с помощью своего приложения, написав в одном из окон «перивод». У них ничего не вышло, и тогда один из «бандитов» ударил Алексея по затылку. 

Мужчины приказали ему одеться и «без глупостей» отправиться домой за банковской картой. Пока тот одевался, один из «бандитов» сказал кому-то по телефону: «Обрабатывай следующего, мы скоро приедем на Ильюшина» (улица Ильюшина находится рядом с Комендантским районом, где первоначально должна была пройти встреча Алексея и Максима).

На улицу вместе с Алексеем вышел человек с «типично русским» лицом. Оказалось, что у нападавших нет своей машины. Мужчина попытался поймать автомобиль, никто не останавливался, и он позвонил по телефону в службу такси. 

Пока они ждали, мужчина рассказывал Алексею: «Мне детей кормить надо, кроссовки недавно одни купил, пять тысяч осталось от зарплаты, кризис, я вообще не гомофоб, просто просекли, что так можно заработать». Они сели на заднее сиденье и почти всю дорогу ехали молча. Таксист заблудился во дворах. Примерно через полчаса доехали до дома Алексея. Вышли в соседнем дворе. Мужчина посмотрел по телефону, где находится ближайший банк, и отправился туда. Алексей поднялся домой. Дома были родители. Он на ходу придумал историю про странное списание денег с его карты, взял ее и выбежал из квартиры. Возле банка «типично русский» предложил ему снять не 60, а 50 тысяч — чтобы хотя бы 10 тысяч остались «на жизнь». Алексей передал ему деньги, мужчина вернул ему телефон и пообещал удалить видео. После этого Алексея отпустили.

* * *

По сведениям «Медузы», на следующий день, 27 марта 2016-го, в ту же квартиру на 11-м этаже через приложение Hornet заманили новую жертву. Мужчина пытался вырваться и выскочил из квартиры на лестничную клетку; его отпустили, поняв, что у него с собой только 100 рублей и самый дешевый телефон с фонариком.

Консьержка дома № 224 на Московском проспекте рассказывает «Медузе», что подозрительная квартира сдается посуточно. Она вспоминает, что вечером 27 марта жильцы других квартир на 11-м этаже сообщили ей, что слышали «странные звуки». Она поднялась проверить, позвонила в дверь, но ей никто не открыл. Через некоторое время мимо нее прошли двое жильцов той квартиры — как она помнит, «35-летние мужчины». Когда она спросила у них, что произошло, те ответили, что «немного повздорили». Она не смогла описать их подробнее, объяснив, что в доме большая часть квартир сдается и мимо нее проходит слишком много посетителей.

По просьбе корреспондента «Медузы» консьержка открывает журнал записей посетителей, на его обложке нарисованы котята в цветах. За 26 марта в таблице напротив квартиры для подставных свиданий указано, что днем в нее заходили «1 парень» и «2 парня» — без имен, фамилий, паспортных данных (по словам Алексея, его в журнал не записывали).

Консьержка рассказывает, что подозрительную квартиру сдает администратор Александр. Она собирается ему позвонить, но тут он сам появляется на первом этаже: на нем очки-авиаторы, джинсовая жилетка. «Какого *** надо?» — приветствует он корреспондента «Медузы» с одесским акцентом.

Александр рассказывает, что работает на компанию, которая владеет десятками квартир по всему городу. В первые минуты разговора он отрицает, что сдал квартиру, в которой, предположительно, произошли два нападения, но через несколько минут соглашается, что детали совпадают, — особенно когда слышит про зеркальный шкаф-купе. «Я не знаю ни о какой драке. А я знаю обо всем, что происходит в моих квартирах. Даже если трахаются — я знаю, — говорит он. — Тут очень тонкие стены, все слышно». Подозрительную квартиру сдают за 2000 рублей в сутки, ее несложно найти на сайте аренды жилья и даже на booking.com. 

Александр говорит, что не заключает договоры на аренду и не помнит, кто снял у него квартиру на выходные 25–27 марта. Через несколько минут разговора его память, однако, проясняется. Он курит сигарету за сигаретой. «Четверо мужчин, они представились военнослужащими в увольнительной», — говорит администратор. Он отказывается подробно их описывать, назвав те же самые приметы — 35–40 лет, коротко подстрижены. «Хорошо погуляли», — добавляет он.

«Гея избили, что ли? — спрашивает Александр. — Пусть молится тогда, что жив остался. Я знаю, что такое бывает. И на районе уже были случаи. Но жив — и хорошо. Полиция искать следы не будет».

«Мы боремся с такими, как ты»

30-летний Кирилл (имя изменено), в отличие от Алексея, ходил на свидания через Hornet не раз, и до последнего случая ничего плохого с ним не происходило. 

В середине января 2016 года Кирилл приехал на одну из петербургских окраин к дому молодого человека, с которым он познакомился через приложение. Когда тот спустился открыть дверь, Кирилл заметил, что на нем типичная одежда футбольных фанатов: спортивный дождевик и подвернутые брюки. Как только они поднялись в квартиру, новый знакомый начал к нему прижиматься. Кирилл предложил сначала выпить вина, которое он захватил с собой. Они прошли на кухню. Через несколько минут Кирилл услышал, как во входной двери поворачивается ключ в замке. На кухне возникли двое мужчин 35–40 лет. Одного Кирилл про себя прозвал «круглым» — за овальное лицо; второго — «уголовником», за перебитый нос. «Мы из общественной организации „Доброта“ и боремся с такими, как ты, — сказал „Круглый“. — Ты знаешь, сколько парню лет?» Кирилл ответил, что 19 — как было указано в анкете. «Круглый» ударил его в висок кулаком.

Кирилла обыскали, нашли две банковские карты, карточку фитнес-клуба.

Они позвали в комнату третьего мужчину, его представили «сотрудником СМИ, который все про тебя снимет». Он начал допрашивать Кирилла о его работе, поездках за границу, интересовался, есть ли у него автомобиль. Большая часть вопросов касалась сбережений Кирилла. «Убивать надо тебя, п*****с», — сказал Кириллу «круглый» и несколько раз ударил его в плечо, по затылку и ноге. «Уголовник» сказал, что скоро Кирилла разденут и сфотографируют обнаженным; через несколько минут пригрозил подбросить наркотики и вызвать полицию.

«Кому хорошо будет, если ты сядешь?» — спросил один из них. Кирилл спросил, что они от него хотят.

Мужчины вышли из кухни в коридор. Кирилл услышал их голоса: «два миллиона», «один миллион». Вернувшись на кухню, они сказали, что отпустят его за 500 тысяч рублей. Кирилл попросил их назвать более реальную цифру, сказав, что у него на банковской карте только 10 тысяч. В итоге они сошлись на 200 тысячах рублей, из которых 50 тысяч Кирилл заплатит сейчас, а 150 тысяч — на следующий день.

Кирилл позвонил по громкой связи сестре, но у той был выключен телефон. Потом приятелю, который сразу же согласился перечислить 40 тысяч рублей. «Круглый» взял его карту, выяснил пинкод, вышел из квартиры и через несколько минут снял деньги в ближайшем банкомате.

Вернувшись, он взял разделочную доску и несколько раз ударил ей Кирилла. «Может, тебе *** отбить?» — спросил он. Они заставили Кирилла выпить оставшееся вино и вывели на улицу. Его предупредили, что на следующий день ждут 150 тысяч рублей, которые он должен перевести на вторую банковскую карту. Кирилл сел в автобус и уехал.

Он отправился к друзьям. Те его успокаивали и рекомендовали обратиться в полицию. Кирилл сначала отказывался, но его убеждали, что в такую ситуацию могут попасть друзья или другие пользователи приложения для гей-знакомств.

На следующий день он заблокировал карту, оставшуюся у преступников, и перестал отвечать на их звонки. К своему дому он теперь подходит, держа наготове нож: преступники знают его адрес.

Написав заявление в полицию, Кирилл начал опрашивать знакомых, чтобы найти похожие случаи. Он пообщался с десятью потерпевшими, попавшими на точно такие же подставные свидания. Из них только один решился подать заявление в полицию.

Кирилл не хочет рассказывать подробнее о том, как идет следствие, — чтобы не спугнуть членов группировки. Он мечтает, чтобы им дали максимальные сроки; за грабеж группой лиц по предварительному сговору (статья 161 УК РФ) предполагается наказание до семи лет лишения свободы.

«Оккупай-педофиляй» без идеологии

Подставные свидания с вымогательством и шантажом организованы одной преступной группировкой, рассказывает «Медузе» источник, близкий к ГУ МВД Санкт-Петербурга. В группировке примерно 20 человек разного возраста — мужчины от 18 до 45 лет. Среди них есть бывшие военные; у многих — дети; в социальных сетях они выкладывают совместные селфи. Вероятно, преступники познакомились между собой в клубе единоборств.

В каждом из подставных свиданий участвуют три-четыре человека, рассказывает «Медузе» источник. Мужчина 18–20 лет выступает «наживкой», его фотографии выставляют в приложении, он же знакомится с жертвой и приводит ее в нужную квартиру. В квартире жертву встречают двое мужчин: первый обычно похож на уголовника, он играет роль «плохого полицейского», громко разговаривает, бьет жертву, угрожает убить, подбросить наркотики, вызвать полицию; второй мужчина — «хороший полицейский», он разговаривает спокойно, через несколько минут «обработки» и угроз предлагает решить вопрос «по-хорошему». На некоторых встречах появляется мужчина, которого представляют «сотрудником СМИ», он снимает происходящее на камеру и задает потерпевшему вопросы о личной жизни и работе.

Группировка функционирует год (первые известные случаи относятся к марту 2015-го); по выходным — с пятницы по воскресенье — они заманивают жертв через приложение сразу на несколько адресов. Преступники вымогали у своих жертв до 100 тысяч рублей. Знакомый с деталями расследования собеседник «Медузы» говорит, что заявления о преступлении написали «единицы из тех, на кого нападали». Сейчас полиция собирает материалы, опрашивает свидетелей, изымает записи с камер видеонаблюдения. 

Группировка вымогателей в точности повторяет методы, которые использовали активисты распущенного движения «Оккупай-педофиляй». При этом новым преступникам не близка идеология движения, они не считают себя гомофобами — на подставных свиданиях почти не задают вопросов об ориентации, больше интересуются сбережениями жертвы. «Теперь это просто бандитские группы, пользующиеся возможностью шантажировать уязвимых людей», — указано в докладе-мониторинге насилия в отношении ЛГБТ, подготовленном правозащитной организацией «Выход».

Как и активисты «Оккупай-педофиляя», члены группировки особо не скрываются. Они знакомы с владельцами квартир, которые снимают, не прячутся от камер видеонаблюдения в подъездах, не скрывают и номера банковских карт, куда просят перечислить «выкуп»; после свиданий не выбрасывают сим-карты. Один из пострадавших рассказал «Медузе», что звонил на номер «наживки» — и тот работал. «Медуза» в течение нескольких дней пыталась дозвониться на этот номер, но никто не ответил.

«Оккупай-педофиляй» Максима Марцинкевича («Тесака») просуществовал несколько лет — с октября 2011 года до осени 2014-го.

Охоту на геев Тесак превратил в настоящую индустрию — с продажей рекламы и билетов на «сафари» (так активисты называли регулярную «охоту на педофилов»), открытием новых «филиалов организации» в регионах. О каждом пойманном «педофиле» снимали видеоролик, его выкладывали в интернет. Одна из бывших руководителей движения Екатерина Зигунова говорила «Медузе», что в «Оккупае» существовала «инструкция, которая запрещала насилие и воровство». На рубеже 2013–2014 годов полиция устроила облавы на большинство региональных отделений «Оккупая». К осени 2014-го движение было разгромлено, Марцинкевич и многие активисты находятся в тюрьмах.

«Таких случаев намного больше, чем мы знаем»

ЛГБТ-организация «Выход», защищающая права геев, в 2015 году зафиксировала 12 нападений во время подставных свиданий, в 2016-м — шесть случаев, два из них произошли в апреле. «Таких случаев намного больше, чем мы знаем, — рассказывает координатор организации Ксения Кириченко. — Совершенно непонятно, сколько людей до нас доходит. Эти группировки пользуются уязвимым положением, предполагая, что человек не пойдет в полицию, где ему придется говорить, что он познакомился в социальных сетях с парнем». 

Представители «Выхода» уверены, что большинство пострадавших соглашаются заплатить несколько десятков тысяч рублей, потому что не готовы к принудительному аутингу. Многие обращавшиеся в «Выход» не собирались писать заявление в полицию, их волновало, что преступники могут выложить видеозапись «свидания» в интернет.

«Геи, скрывающие свою ориентацию, — удобная мишень для преступников. Ни они сами, ни родственники не обращаются в полицию, — говорит „Медузе“ руководитель движения „Российская ЛГБТ-сеть“ Игорь Кочетков. — О таком [подставных свиданиях] обычно не рассказывают даже в своем кругу».

«Я думаю, что подобные явления напрямую связаны с тем, что власти при помощи федеральных СМИ сформировали „образ врага“ в лице ЛГБТ, — говорит „Медузе“ представитель московской ЛГБТ-организации „Стимул“ Андрей Петров. — Когда существовал „Оккупай“, людей точно так же грабили, унижали, избивали. Это происходит и сейчас. И в регионах перенимают эту практику, поскольку люди, которые вовлечены во все это, понимают, что серьезного наказания за такие деяния не будет».

Активист Андрей Петров добавляет, что знает о подставных свиданиях, произошедших в последнее время в Москве, Новосибирске, Липецке и Омске.